– Не в двадцать пять. Сколько на твоей памяти людей его возраста просто… – сделал я акцент на этом слове, – не просыпалось?
Старик промолчал и крытой галереей повёл меня в старое крыло, где располагались княжеские покои.
– Бенедикт не злоупотреблял… северными травами? – спросил я некоторое время спустя.
– Он даже вином не злоупотреблял, – глухо ответил Кевин и начал подниматься по крутой винтовой лестнице, но сразу остановился и обернулся. – Он умер и его не вернуть, Кейн. Просто умер. Господин Улыбчивый не нашёл ни яда, ни магии.
Улыбчивым прозвали колдуна, нашедшего приют в замке ещё во времена правления деда. Подобно многим своим коллегам он бежал на север из-за устроенных церковниками чисток, и не приходилось сомневаться ни в его преданности, ни в знаниях.
– Значит, это был не яд, – только и сказал я. – И не магия.
Кевин Смит досадливо крякнул и продолжил подъём.
Княжеские покои встретили тишиной и темнотой. В них давно не топили, было холодно и сыро, пахло пылью и почему-то свечным дымом. Не иначе натянуло сквозняком.
– Я подожду тебя здесь, – заявил седой рыцарь в гостиной.
– Хорошо, – кивнул я и зашагал через комнату, но сразу заметил полоску света под дверью и положил ладонь на рукоять меча. – Кевин, кто здесь может быть?
– Должно быть, это Густав, – предположил регент, ухватил меня за руку и слегка стиснул предплечье своими худыми, но очень цепкими пальцами. – Прекрати, Кейн! Густав был при Бенедикте кем-то вроде компаньона. Они дружили с детства. Да ты его помнишь!
Я высвободил руку, но послушал рыцаря и за оружие хвататься не стал. Распахнул дверь – та вела в библиотеку. Вдоль стен стояли высоченные шкафы, их полки прогибались под тяжестью увесистых томов. Всё терялось в темноте, только на заваленном книгами столе трепетал одинокий огонёк свечи.
– Кто здесь?! – раздался встревоженный голос, и под скрип половиц из тёмного прохода меж стеллажами к нам вышел высокий молодой человек с нездорово-бледной кожей и глазами книжного червя, красными и припухшими. – О, господин Свори, это вы…
– Здравствуй, Густав, – поприветствовал его регент. – Наводишь порядок?
– Так и есть. Бенедикт терпеть не мог, когда трогали книги, с которыми он работал.
– Вот уж не знал, что Бенедикт увлекался чтением! – не сдержал я удивления.
Библиотекарь озадаченно заморгал, и Кевин Свори представил меня, отвечая на явственно читавшийся в его взоре вопрос:
– Это Кейн, – сообщил седой рыцарь. – Брат Бенедикта.
– Милорд! – встрепенулся Густав. – Столько лет прошло! Столько лет!
Я подошёл к столу и с интересом оглядел громоздившиеся на нём солидные тома в потёртых кожаных переплётах.