— Приветствую тебя, отважный и благородный царь Эпира, могучий Неоптолем! — произнесла женщина, останавливаясь перед креслом царя и кланяясь.
Голос у нее был низкий и звучный, и интонации его тоже очень напоминали Агамемнона.
— Здравствуй и ты, славная царица великих Микен, мудрая Электра! — ответил юноша, поднимаясь с места и отвечая таким же поклоном. — С чем пожаловала ты в Эпир?
Неоптолем даже не стал спрашивать, отчего к нему приехала царица, а не ее муж, царь Пилад. Во всех ахейских землях было известно, кто на самом деле правит Микенами.
— Я привезла богатые подарки в знак своего сожаления о безумном и страшном проступке моего брата, — произнесла женщина. — И сказать, что радуюсь твоему выздоровлению. В Микенах все возмущены попыткой убить сына величайшего из героев Ойкумены, все желают тебе здравия и молят о тебе богов!
Ее голос звучал искренне, и, говоря, она не отвела глаз.
— Подарки сейчас везут с моего корабля. Шесть мешков золота и серебра, тканей и драгоценных сосудов. Я хотела бы подарить тебе и шестерку прекрасных коней — мой отец гордился их предками, которых привез из Колхиды. Но море бывает в это время года очень неспокойно, а лошади плохо выносят сильную качку — они могут взбеситься.
— Я благодарен тебе, Электра, за твою заботу и за такие роскошные дары — сказал Неоптолем. — Но ведь не только это заставило тебя плыть из Микен в Эпир? Ты могла прислать с подарками кого-то из своей родни и придворных…
По лицу молодой женщины прошла неуловимая тень, она обвела зал быстрым взглядом. Кроме нее и Неоптолема, здесь находились несколько мирмидонских воинов, четверо рабов и старый Феникс.
— Мне нужно кое о чем поговорить с тобою, царь. Но я бы хотела, чтобы мы остались вдвоем.
Феникс вопросительно посмотрел на Неоптолема. Тот кивнул, взмахом руки велел выйти воинам, затем приказал одному из рабов:
— Принести сюда кресло для царицы, и все уйдите из этого зала.
Еле уловимый шорох за дверью, ведущей во внутренние покои, возможно, был услышан Электрой, однако та сделала вид, что ничего не заметила. Когда центральные двери закрылись за ушедшими рабами, она уселась в кресло и свободно, по-мужски вскинула ногу на ногу. На правой руке выше локтя, под откинувшимся краем хитона, блеснул широкий золотой браслет с чернью. Неоптолем вспомнил, что когда-то его носил на запястье царь Агамемнон.
— У меня еще два дела к тебе, Неоптолем — сказала царица Микен. — Первое касается твоей новой родни. До недавнего времени у нас в Микенах жил человек по имени Гелен. Ты слыхал о нем?