Таким образом, роман «Восстание ангелов» был в творчестве Франса не только одним из блестящих образцов сатирического мастерства, богатства фантазии, виртуозности стиля; он был выражением и тех мучительных сомнений, тех трагических противоречий, в которых билась мысль писателя и которые были в дальнейшем разрешены самой жизнью.
Художественное своеобразие романа «Восстание ангелов» определяется причудливым сочетанием двух планов: реального в фантастического, конкретного и символического. Эпизоды из жизни предвоенного буржуазного Парижа сменяются апокалиптическими картинами, парижский кабачок, по воле автора, соседствует с престолом бога и адской бездной; мудрый Нектарий, перед глазами которого прошли века истории, встречается на страницах книги с любимицей националистической публики, певичкой Бушоттой. Так же как и в «Острове пингвинов», Франс обращается к приему аллегорического повествования; однако аллегория здесь лишена той конкретной основы, которая была присуща ей в «Острове пингвинов». Стремление к аллегорической фантастике характерно для последнего периода творчества Франса. Он думал написать еще один роман в таком плане — «Циклоп», где, рассказывая о судьбе Полифема и других циклопов, переживших человеческий род, писатель хотел затронуть ряд философских и социальных проблем. «Это должна была бы быть,— писал Франс,— трагическая и шутовская сатира… в духе „Восстания ангелов“ и „Острова пингвинов“».
Разрабатывая жанр философско-сатирического аллегорического романа, Франс продолжал традиции Рабле и Вольтера. Не случайно свою большую работу о Рабле он пишет сейчас же после окончания «Острова пингвинов», одновременно с романом «Восстание ангелов». Глубина мысли, смелость и острота антиклерикальной сатиры, подчеркнутая эрудиция, гротескные образы, нарочито шутовской характер отдельных эпизодов — все это роднит роман «Восстание ангелов» с творчеством великого сатирика XVI в. И так же как некогда Франсуа Рабле просил читателя добраться до сути, до «мозга» его книги, так же и Франс писал одному из своих друзей и читателей — Жюлю Куэ: «Простите этой книжечке ее легкомысленный тон и некоторую вольность языка, это в ней не самое главное. Обратите внимание на философские и религиозные мысли, пронизывающие почти все ее страницы… Проблема зла, которая Вас так беспокоит и печалит… тайна всеобщего несчастья — вот серьезный смысл этой сказки».
Роман «Восстание ангелов» вышел в свет за несколько месяцев до начала первой империалистической войны. Книга имела большой успех. За полтора месяца было распродано шестьдесят тысяч экземпляров. Левая критика приветствовала новый роман Франса, подчеркивая его антибуржуазную и антиклерикальную направленность. С другой стороны, книга вызвала неистовую злобу служителей церкви; особо рьяные из них призывали запретить А. Франсу, «этому одержимому Вельзевулом», писать и печатать свои произведения. Папа Бенедикт XV в том же 1914 г. специальным распоряжением запретил католикам читать «Восстание ангелов». Это был шаг к полному запрещению сочинений Франса, что и было осуществлено Ватиканом несколько позднее, в 1922 г.