21
За завтраком Зотов спросил Нанока:
— Волнуетесь?
— Волнуюсь, — признался Нанок. — Вот если бы вчера я загарпунил кита…
— Не понял.
— Перед большим делом хорошо сотворить такое, что придает уверенность и силу, — например, загарпунить кита, — пояснил Нанок.
— Ну уж, куда загнули — кита, — протянул Клавдий Петрович. — Хотя бы решиться на холодный душ, и то хорошо.
— Холодный душ я принял, — сказал Нанок, — а все равно волнуюсь. Вот вы бывали на разных торжественных приемах, открывали выставки, бывали за границей — посоветовали бы, как мне держать себя.
Зотов отпил кофе и сказал:
— Наблюдаю я за вами, Нанок, присматриваюсь и думаю: откуда у вас такая уверенность, свобода в поведении, чувство собственного достоинства? Такое впечатление, что вы всю жизнь только и делали, что разъезжали с ответственными поручениями Министерства культуры. А может быть, не одного кита вы загарпунили перед отъездом?
— Только одного, — вздохнул Нанок, — да и то не первым гарпуном — вторым.
— Ну вот, сказал Зотов, — а я не загарпунил кита, не принимал холодный душ.
— Все-таки, серьезно, скажите мне, как держать себя, — настоятельно попросил Нанок.
— Вот так, как вы держитесь, — ответил Клавдий Петрович.
Вышли на ту же улицу, где вчера гуляли при свете ярких огней рекламы и витрин. Сейчас здесь было тихо и пустынно. У стен группками сидели хиппи и торговали какими-то поделками из гнутой проволоки. С безучастным видом сидела девушка с прекрасными густыми светлыми волосами, в меховой шубе, но босая.
Нанок чувствовал остатки вчерашней усталости, но мысль о том, что еще предстоит открывать выставку и отвечать на многочисленные вопросы, держала его в напряжении.
В половине двенадцатого приехали представители посольства и Общества Дания — СССР.
Нанока и Зотова представили советнику посольства СССР и еще какому-то важному лицу с датской стороны. Щелкали фотоаппараты, ослепляя вспышкой, жужжали кинокамеры, какие-то дамы жали руку Наноку, что-то спрашивали, говорили. В этой напряженной суматохе в мозгу Нанока вертелась одна-единственная мысль: все это — как в кино.
Речь советника посольства оказалась короткой, но энергичной. От имени Общества выступил господин Вагнер, который особо отметил, что с выставкой приехал молодой ученый, представитель арктического эскимосского народа Макс Нанок.
Нанока подтолкнули вперед и сунули в руки микрофон.
«А где твой кит?» — мелькнуло в голове Нанока, и он почувствовал в ногах слабость.
— Господа, друзья, товарищи, — начал он точно таким же обращением, как и сотрудник посольства. — Прежде всего позвольте передать привет далекой Чукотки всем, кто пришел на открытие выставки, посвященной малым народам советского Севера.