Глубина заметно уменьшилась, появились цвета — синий, зеленый, красный. Именно на малых глубинах в три-четыре метра подводный мир кишит разноцветьем и разнообразием, тем более у кораллов, и наш был не исключением. Множество стаек разноцветных рыб по-хозяйски утюжили каждую щелку или выступ подводного острова. Мы для них были настолько крупными обитателями, что они не обращали на нас внимания. Видя это многообразие, приходит ощущение большого аквариума. Идиллию нарушил звон в ушах, я посмотрел вверх и увидел приближающийся к яхте гидроцикл — вернулись белорусы. В то же время Ева пристроилась к косячку небольших рыбок и так увлеклась подражанием их движениям, что не заметила этого. На манометре было семьдесят бар — достаточно много, но Ева хотела покататься на гидроцикле сразу после Оксаны с Виктором. Я отстегнул от бедра нож и постучал рукояткой по баллону, привлекая ее внимание. Наконец, Ева оставила бедных рыбок и подплыла, а, увидев у корпуса яхты гидроцикл, сразу же согласилась вернуться. Мы всплыли у кормы, прямо у трапика, и, сбросив ласты, поднялись на борт.
На палубе нас встретил Виктор: — Ну, что, подводники, как дела?
— Нет, Виктор, подводники — это на подводной лодке, а мы дайверы, — поправил я белоруса, снимая с Евы баллон.
— Ну, а как вы, техника справилась? — намекая на немалую массу ездоков, включилась в разговор Ева.
— Все было просто супер, Витюша так разгонялся, у меня душа в пятки уходила, а один раз даже чуть не перевернулись, — выходя из каюты с прохладительными напитками, эмоционально запричитала Оксана.
— Неудивительно, двести пятьдесят лошадок… целый табун… надо аккуратнее, — с легкой ехидцей продолжала подтрунивать Ева, видимо, мстя за первую встречу, затем надела солнцезащитные очки, спасательный жилет и направилась к гидроциклу.
— Ева, что, и чаю не попьешь? — попытался я шуткой притормозить ее порыв.
— Табун требует пастуха, приходится подчиняться большинству, — смеясь, ответила Ева, усаживаясь на сиденье. Двигатель мягко заурчал и, отойдя от яхты на несколько метров, Ева дала полный газ. Гидроцикл резко закинул нос, затем со всего маху плюхнулся на воду, породив грандиозный веер брызг, и умчался в открытое море.
Оксана и Виктор, проводив взглядом Еву, утонули в шезлонгах, потягивая через трубочки апельсиновый сок.
Я поднялся на мостик, взял мощный морской бинокль и начал осматривать акваторию. Наконец, я отыскал парус Кратова — его здорово отнесло от яхты, а возвращаться против ветра, хоть и слабого — не подарок. Затем в поле зрения попала Ева, летящая на предельной скорости, в отсутствие большой волны, видимо, искусственно раскачивающая гидроцикл для остроты ощущений и выбрасывающая снопы брызг. Она приблизилась к Кратову, сбросила скорость, прошла с ним некоторое время параллельным курсом, а затем полетела дальше. Димка против ветра галсами начал приближаться к яхте. Его парус несколько раз падал, но он не сдавался, всегда ловко поднимал его и продолжал движение. Через некоторое время вернулась Ева и, сделав около судна несколько умопомрачительных виражей, вспенивая море и обдавая все вокруг брызгами, пристала к яхте. Я зачалил гидроцикл и помог ей забраться на борт. Ева от прогулки была в восторге. «И все же девочку немного укачало», — подумал я, глядя на не совсем уверенные движения. Но ее абсолютная фигурка, обтянутая гидрокостюмом, пластично балансировала, что придавало походке изящную раскованность.