— Не можешь? — спросил Стивен. — Конечно, он ожидал, что ты набросишься на него за семьсот пятьдесят кошельков, которые он обещал тебе за обман египтянина. Он понял, что ты выполнил свою часть сделки, а он не имеет возможности заплатить даже один кошелек, не говоря уж о нескольких сотнях. Тогда он и почувствовал, что ты, должно быть, презираешь его, этого достаточно, чтобы сделать человека холодным и гордым.
— Я никогда не соглашался на эту чудовищную сделку. И никоим образом не поощрял его намерений.
— Разумеется, не соглашался. Но он этого не понял, вот в чём проблема. Он вовсе не такой бесполезный, отнюдь: утром я провел несколько часов, пока ты чистил корабль, в его обществе и обществе франкоязычного врача-копта, которого Хасан знает с детства. Это джентльмен, который сможет действовать в наших интересах, если мы продолжим вести какие-либо дела с египетским губернатором. Более того, он имеет хорошие связи с греческими и армянскими купцами, торгующими в этих краях, и испытывает неутолимый аппетит к информации. Могу я попросить ещё одну кружку этого восхитительного шербета, возможно единственной прохладной вещи в мире, и рассказать тебе, что я узнал?
— Изволь.
Они сидели в лоджии на балконе караван-сарая, в котором Стивен оставил своих личных верблюдов, а теперь в нем расположился отряд Джека Обри. Многие «сюрпризовцы» мелькали в тени сводчатых арок, окружающих местную центральную площадь, отдыхая после тяжелых утренних трудов и разглядывая верблюдов, лежащих на солнцепёке неподалеку от своего будущего груза: разобранного водолазного колокола и множества коробок, наполненных кораллами, ракушками и другой флорой и фауной, собранной Стивеном и Мартином.
Некоторые моряки приручили полудиких собак, что стаями бродили по улицам Суэца, а Дэвис торговался с поводырем сирийской медведицы за медвежонка. Все они имели милый, расслабленный и миролюбивый вид, но вдали стояли пирамиды мушкетов, составленных на флотский лад; и возможно, они возымели такой же эффект, как и челенк Джека, но всё вместе сделало египетского губернатора намного любезнее, чем прежде. Все его войска убыли на кампанию Мухаммеда Али, и хотя губернатор упомянул о портовых сборах, но сильно не настаивал, как не настаивали и его таможенные офицеры, когда им сказали, что в ящиках нет никаких товаров, а только личное имущество, и их нельзя вскрывать.
Принесли шербет, покрытый инеем, и, отпив поистине чудотворную пинту, Стивен заговорил.
— Что ж, насчет груза галеры наша разведка оказалась права, но ошиблась во времени отправки. Французы были прекрасно осведомлены о наших намерениях, и я даже предполагаю, о наших конкретных действиях: они наняли экипаж абиссинских христиан, которые гребли во время Рамадана. Но после того как абиссинцы отправились домой, французы продолжали гонять галеру вверх и вниз по этому мерзкому проливу, а также пустили слух, будто с одного из южных остров галера везёт сокровища, чтобы эти слухи дошли до нас. Они надеялись, что мы бросимся в погоню за галерой, убежденные в её ценности, и войдем в узкий пролив перед батареями, где экипаж покинет галеру, а нас же потопили бы или захватили в плен.