– Ничего особенного, – отозвалась Мелони.
– Здорово, когда умеешь читать, да? – не отставал Сэмми.
– Да, – отмахивалась Мелони.
– Ишь ты, зачиталась, – сказал Среда. – Может, твоя книга и нам глянется?
– Хотите, чтобы я почитала вслух? – спросила Мелони.
– Мне один раз вслух читали, – похвалилась Сандра.
– Не я, – буркнула Ма. – И не твой папаша.
– А я и не говорю, что вы.
– А мне никто никогда не читал, – сказал Сэмми.
– И мне, – поддакнул кто-то.
Мужчины в ожидании приподнялись на локтях. Даже Ма, разворошив кучу одеял, повернулась к Мелони и уставила на нее взгляд.
– А ну, все тихо! – скомандовал Ведь.
Впервые в жизни Мелони испугалась. Как будто после всех скитаний она снова очутилась в отделении девочек. Но дело было не только в этом. Впервые от нее чего-то ждали. «Джейн Эйр» значила для нее самой очень много, но что в Бронте поймут сезонники? В приюте она читала вслух малышам, детям, которые ничего не понимали и засыпали под ее чтение. Но то были сироты, они жили по строгим предписаниям доктора Кедра. Чтение вслух входило в обязанности Мелони. Она перечитывала «Джейн Эйр» уже в четвертый раз и сейчас была почти на середине.
– Я читаю на сто восьмой странице, – сказала она. – До этого уже много произошло.
– Ничего, читай, где остановилась, – сказал Сэмми.
– Может, начать сначала?
– Читай, что читаешь себе, – сказал Ведь.
Непривычно дрожащим голосом Мелони начала:
– «Ветер гудел высоко в ветвях дерева, осенявшего ворота…»
– Как это – осенявшего? – спросил Сэмми.
– Ворота были под его сенью, – объяснила Мелони. – Как под навесом.
– Вроде того, что у нас над душем, – сказала Сандра.
– Ясно, – проговорил кто-то.
– «Но дорога, насколько я могла видеть, – продолжала Мелони, – была безмолвна и уединенна…»
– А это что значит? – опять вмешался Сэмми.
– Значит, там было тихо и пусто, – сказала Мелони.
– Теперь понятно? – спросил Ведь, и рабочие отозвались одобрительным гулом.
– Хватит вам, не перебивайте! – крикнула Сандра.
– Но надо же все понимать, – сказал Среда.
– Заткнитесь все! – отрезала Ма.
– Читай дальше, – попросил Ведь, и Мелони сделала еще одну попытку:
– «…Дорога была безмолвна и уединенна – длинная белая линия, залитая лунным светом. Только тени облаков пробегали по ней…»
– Как – пробегали? – спросил кто-то.
– Облака плыли в небе, а на дороге двигались их тени, – объяснила Мелони.
– Это я понял, – задумчиво проговорил Среда, – я такое видел.
– Да помолчи ты! – одернула его Сандра.
– «Чистые, младенческие слезы…» – начала было Мелони, но вдруг запнулась. – Я и сама не знаю, что это за чистые слезы, – сказала она. – Но не обязательно понимать каждое слово.