– Каким-то одним способом легче работать, подруга, – посоветовала соседка.
Звали ее Дорис, у нее было трое детей; если глядеть на нее слева, она все еще казалась хорошенькой, но правую щеку украшала большая родинка, поросшая длинными волосами. Все двенадцать – четырнадцать секунд простоя Дорис курила.
Справа от Мелони работал мужчина в инвалидной коляске. Ему было труднее: уронив шарик, он не мог поднять его; шарики терялись в складках пледа, окутывавшего его ноги, попадали в механизм коляски; и когда он ехал пить кофе в обеденный перерыв, они негромко постукивали. Звали инвалида Уолтер.
«Чертовы шарики!» – восклицал он три-четыре раза в день.
Если кто-нибудь из рабочих заболевал, цепочку за конвейером выстраивали заново, и у Мелони появлялись другие соседи. Иногда это был слепой Трой. Он на ощупь определял пригодность подшипников и осторожно опускал их в густое невидимое масло. Трой был совсем немного старше Мелони, но уже работал на сборке несколько лет. Он потерял зрение на сварочных работах. И компания была обязана держать его на работе пожизненно.
– По крайней мере, работа мне гарантирована, – повторял он несколько раз на день.
Иногда соседкой Мелони была девушка ее лет по имени Лорна, худенькая, хорошенькая блондинка.
– Это еще не самая плохая работа, бывают хуже, – как-то сказала она Мелони.
– Например?
– Сосать член у бульдога.
– Не знаю, не пробовала. Но наверное, все бульдоги разные.
– А почему же все мужики одинаковые? – спросила Лорна.
И Мелони решила, что Лорна ей нравится.
В семнадцать лет Лорна вышла замуж.
– Он был старше меня, – сказала она.
Семейная жизнь почему-то у них не заладилась. Муж работал механиком. Был ему двадцать один год.
– Он на мне женился, потому что я у него была первая, – объяснила Лорна.
Мелони поведала Лорне, что ее с любимым разлучила богатая женщина. Хуже этого не бывает, согласилась Лорна.
– Я думаю, с ним случилось одно из двух. Или он с ней не спит, потому что она не хочет, и тогда он вспоминает, что потерял. Или он с ней спит – и тогда тем более вспоминает, – сказала Мелони.
– Ха! Это уж точно, – согласилась Лорна. Ей Мелони тоже понравилась. – У меня есть друзья, – сказала она. – Мы ходим вместе в кино, в пиццерию, ну ты понимаешь.
Мелони кивнула, хотя сама она ни в пиццерию, ни в кино не ходила. Лорна была худая, Мелони отличалась дородством, у Лорны всюду торчали кости, у Мелони – телеса; Лорна была хрупкая блондинка с бледным личиком, часто кашляла; Мелони – смуглая великанша, с легкими, которые работали как самый мощный вентилятор. И при всем том они скоро стали неразлучны.