Николас вышел из дома Белинды на прохладный весенний воздух. Тело его пылало, разум был затуманен. Он не особенно разбирался в правилах этикета, но мог держать пари на внушительную сумму о том, что целоваться с женщиной, пытающейся найти тебе жену, не комильфо. Его подобные вещи не волнуют, но вот ее… Белинда и так считает, что его место где-то в грязной луже, и накидываться на нее с поцелуями не лучший способ поднять себя в ее глазах.
Он остановился возле кареты Коньерсов. Кучер уже открыл для него дверцу, но, немного подумав, Николас покачал головой:
– Думаю, я пройдусь пешком, Смит. А ты поезжай вперед.
– Очень хорошо, милорд, если вы уверены, – ответил тот и закрыл дверь кареты. – Но для прогулки сегодня довольно холодно.
– Это к лучшему, – пробормотал Николас себе под нос. – Сейчас мне не помешает охладиться.
После того как Белинда призналась, что потешалась над ним, Николас хотел лишь отплатить ей той же монетой, а закончилось все признанием, что его к ней тянет, чего он вообще не собирался раскрывать.
Что за нелепость? Открылся женщине, которая его презирает. Удивительно, как она не влепила ему пощечину и не велела немедленно убираться прочь.
Белинда этого не сделала. Николас резко остановился. Он только что поцеловал леди Федерстон, самую добропорядочную вдову Лондона, женщину, до кончиков пальцев исполненную добродетели, нравственности и бесконечного презрения к мужчинам, склонным к распущенности. Но вместо того чтобы как следует отхлестать его по щекам за такие вольности, она ответила на поцелуй! Обняла его за шею, приоткрыла губы и поцеловала в ответ!
По лицу Николаса расплылась самодовольная ухмылка, но хорошее настроение мгновенно пропало, стоило подумать, что с утренней почтой он вполне может получить письмо, расторгающее их соглашение. Без ее помощи жену он себе не найдет. С другой стороны, если Белинда продолжит с ним работать, все может обернуться еще хуже. Мужчина не должен вожделеть своего брачного посредника, но Николас подозревал, что стоит ему оказаться рядом с ней, это неизбежно произойдет. Он ощутил себя между молотом и наковальней.
Приемы в доме герцогини Маргрейв были самыми яркими событиями сезона. Любая хозяйка поместья, которая не даром ест свой хлеб, может в определенный день собрать в своей гостиной множество женщин, но вот уговорить на это мужчин куда сложнее. Домашние приемы конкурировали со скачками, игрой в карты в клубе и верховыми прогулками по Роттен-роу – любимыми развлечениями лондонских холостяков. Эти мероприятия имели целью познакомить одиноких джентльменов с грезившими о замужестве молодыми дамами. В связи с этим многие хозяйки находили для своих вечеров только самых отчаявшихся и непривлекательных мужчин.