— А Валиджон-ака? Калайсиз? Якшимисиз, бошлык?
— Как ти, нарядчикь? Яхшимисан? Пашли, кеттык!
— Сейчас Валиджон-ака, только чемодан поставлю в нарядную.
— Не-не, чемодан нада, карточка возьмём. Чемадан сабой бери.
Мама, моя мама! Свидимся ли с тобой? Мудак твой сын. Мудак и есть. Опять вляпался. Господи, Боженька, если ты есть, помоги, помоги мне, Господи! Никогда не буду больше курить и таскать дрянь эту мутановскую! Клянусь! Честное слово! Спаси! Только спаси!
Иду напрямую в пятый кабинет. Валиджонский. Знаю, уже носил сюда карточки спалившихся производственников. Когда сажают в изолятор, ваша карточка переезжает туда же. Скоро туда поплывёт и моя карточка. Только вот попинает меня Валиджон немного и все.
Надо пережить это. Все когда-нибудь проходит. Пройдёт и этот кошмар.
— Эй, не туда, сюда, сюда давай, очкарь, они ждут!
Валиджон толкает меня в сторону кабинета с золотой табличкой
Майор Умаров К.К. Начальник оперативной части учреждения
Охуеть наделала шуму моя делюга раз сам Худой Косым, начальник оперчасти мной заинтересовался. Одно радует. Говорят, он никогда не бьет, во всяком случае, сам.
Худой Косым сидит за длинным полированным столом и что-то пишет. Сверху над ним строго, но справедливо взирает вдаль перманентный узбекский президент.
Косым поднимает на меня холодный взгляд сытого удава, секунд с тридцать, выдерживая паузу, так чтобы у меня колени затряслись, давит в хрустальной пепельнице недокуренную мальборину.
— А, нарядчик, трудяга, заходи, заходи. Давно хотел познакомиться. Вы свободны, Валиджон-ака.
Вали с поклоном исчезает за двойной дубовой дверью, покрытой изнутри затейливой резьбой — кто-то нарезал себе внеочередную свиданку.
Ух, блин хоть этого палача прогнал, уже легче на сердце.
— Говорят ты, нарядчик, на свободе английский учил?
— Вы все знаете, Косым Курбанович, у вас работа такая, все знать!
Учил, как же, учил.
— Сынок мой вот совсем не понимает, как важно сейчас английский знать. Все трояки таскает. Прямо не знаю, репетитора, что ли нанять? Или деньги ему давать за хорошие оценки? Что посоветуешь?
— Зачем же репетитора, Косым-ака! Вы мне его тетрадку принесите, я все проверю, напишу задание, вы отнесёте, он выполнит, принесёте опять — я проверю и так далее! Как настоящий Элвис Пресли у меня через полгода заговорит!
— Как Элвис Пресли говоришь? А он разве не петух был, Элвис Пресли твой?
— Не — это Элтон Джон петух, Косым-ака! Элвис Пресли вроде мужик был правильный.
— Элтон Джон, Элтонджан, хе-хе-хе. Молодец нарядчик, хорошо придумал. Элвис Пресли значит, а? Кури. Угощайся.