— Ему давно надо было показаться врачу, — сообщила пухлая дама в белом синтетическом костюме, по виду типичная буфетчица. — Не ел ничего, жаловался на желудок. Я уж ему диетическое готовила, а он как птичка — кусочек, и все…
К счастью, «Скорая» прибыла быстро. Венедиктова подняли, уложили на носилки, задвинули в машину, и она, завывая и вертя мигалкой, умчалась в сторону Тарасова.
— Был человек — и нет человека, — в тишине проговорила буфетчица.
— Так, просьба всем разойтись по своим местам, — хмуро подвел итог Каменецкий. — На сегодня съемка окончена. Собираем оборудование.
— Стойте, — сказала я.
— Что такое? — Продюсер обернулся ко мне. Во взгляде его читалось недоумение. Наверняка никто и никогда не оспаривал его распоряжений. Что ж, я буду первой.
— Мы не можем уехать, — терпеливо пояснила я, — до тех пор, пока кое-что не выясним.
— И что же?
Я бросила взгляд на Макса, который таращился на свой стаканчик с остатками кофе как новобранец на гранату. Ага, сообразил, значит.
— Илья Антонович почувствовал себя плохо не просто так. Это случилось после того, как он выпил кофе.
— Мы все выпили по стаканчику кофе, и ничего страшного, — примиряющим тоном сказала Натэлла.
— Видимо, в стакане Венедиктова было то, чего не было у других. Там был яд.
— Да бросьте, что за бред! — отмахнулся Боря Коган. — Илья Антонович много лет мучается гастритом, у него язва, все об этом знают.
— Там был яд, — упрямо повторила я. — Или какое-то вещество, которое подействовало на больной желудок как яд. Это спровоцировало приступ.
— Кому нужно отравлять Илью? — нахмурился Каменецкий. — В жизни не слышал такой ерунды.
— А никто и не пытался отравить Илью Антоновича, — тихо проговорила я. — Отравленный кофе предназначался другому человеку.
Все уставились на Макса, который растерянно заморгал.
— Я не хотела выносить эту историю на всеобщее обсуждение, но сейчас не вижу другого выхода. — Я резко поднялась. — Дело в том, что вашего коллегу Максима Ионова на протяжении последних трех месяцев систематически травили веществом, вызывающим неадекватное поведение и галлюцинации. Именно поэтому Максим совершал те странные поступки, о которых все вы знаете.
Макс опустил глаза. Сцена была на редкость неприятной, но выхода у меня не было.
— И сегодня, прямо сейчас, отравитель сделал еще одну попытку, — продолжала я. — Этот стаканчик кофе предназначался совсем не Илье Антоновичу.
— Почему же он жив-здоров, а Илью увезла «Скорая»? — хмыкнула Натэлла.
— Потому что я перевернула поднос. Венедиктов пострадал случайно. На его месте мог быть любой из вас.