— Нет, — неожиданно подала голос Соня. — Не любой.
— Почему?
— Потому что только Илья Антонович и Максим пьют латте. Это все знают. Я всегда приношу им латте, а остальным американо. Видите, — она кивнула на пустой стаканчик Венедиктова, валяющийся под креслом, — крышка другого цвета.
— Вот и объяснение, — сурово сказала я. — Никто не покинет съемочную площадку до приезда полиции, которую я прямо сейчас вызову. Среди вас убийца. Сегодня его должны наконец схватить. Он больше никому не причинит вреда.
Каменецкий, Натэлла, Соня, Кирилл, Алена, Макс и все остальные члены съемочной группы потрясенно смотрели на меня. Я поднесла телефон к уху.
— Не надо полицию, — вдруг сказала Соня. Она выступила вперед и откинула со лба кудрявые волосы.
— Соня? — ахнула я. — Так это ты? Хочешь сделать признание?
Вот уж кого я не думала подозревать.
— Вы не так поняли, — смутилась толстушка, но тут же справилась с волнением. — Просто я знаю, кто этот отравитель.
В толпе произошло какое-то движение, послышались крики: «Держи, держи! Уйдет!», и нашим глазам предстала потрясающая картина. Посреди площадки «оборотень» Владик Малеев выворачивал руки Кириллу Кулагину. Темноволосый красавец вырывался и норовил лягнуть Влада, но тот держал крепко и умело.
— Он помогал мне готовить кофе, — не глядя на Кирилла, сообщила Соня. — Он прекрасно знал, что латте пьют только двое из нашей группы. И я сейчас вспомнила два момента. Когда вы сказали об отравителе… Это Кирилл забрал из гримерной Максима коробку из-под печенья, помните, ту, с оленями. Унес к себе и спрятал. Я сначала не поняла, что это значит.
— А второе?
— Второе? — Соня повернулась и посмотрела прямо в лицо Кириллу, который прекратил вырываться и с интересом уставился на нее. — Второе — это то, что Кулагин окончил в Казани три курса химфака и только потом решил стать актером.
Неожиданно он весело фыркнул:
— Софья, ты прямо Павлик Морозов! Ты же в меня влюблена, я ведь знаю. Смотришь как недоеная корова. И надо же — выдала!
Толстушка опустила голову, и кудрявые волосы скрыли пылающее лицо.
— Значит, ты мне подсыпал эту дрянь? — потрясенно произнес Макс и вдруг подскочил и принялся бить Кирилла. Это не были какие-то истерические пощечины. Нет, Ионов дрался умело, грязно, как уличная шпана, норовя выдавить глаз или разорвать рот. Между ног он несколько раз въехал противнику со снайперской точностью. Кулагин заорал:
— Хватит!
Мне пришлось вмешаться и применить силу, потому что Максим никак не хотел отпускать отравителя. Наконец нам с Малеевым удалось растащить врагов.