Мулька растерянно развёл лапами:
– А зачем ты ей мороженое дарил?
Волк оттолкнул державшего его Куксю, сел на пол:
– Мне ёж сказал, что Заяфша безумно любит морофженое. Если она его переест и забфолеет, то новости будет вести некфому. И меня возьмут на телевифение вместо неё. Мы дали муравьеду бублик, и он прифнёс коробку в съёмочный павильон. – Зубохвост задумался и махнул лапой. – Ёж много чего прифумал! Только нифчего у него не получафется!
Мулька насторожился:
– А что он ещё придумал?
– Да много всего! Например, пофдарить выдре цефлое ведро цветов, чтобы она обрафдовалась и дала мне интервью. А когда муфзей стал ломфаться, ёж забрал это ведро и решил перефдарить его Заяфше. По-моему, это нечефстно. – Волк поднялся и встряхнул чёлкой. – Тоже мне – звезда телевифения: и морофженое ей, и цветы ей. Лично мне кажется…
– Дальше что было? – нетерпеливо перебил волка Мулька.
– Пока мы ехали на телевифение, Фёша все цветы выкифнул. Вот этого я вообще не понял. Зачем, скажите, тафщить с собой пустое ведро? А ведро это знаете какфое тяфжёлое?
– Не понимаю! Пустое ведро не может быть тяжёлым, – озадачился Кукся.
– А я, кажется, понимаю, в чём тут дело! – протараторил Мулька. – Что дальше?
– Ёфжик в него груз положил, чтобфы ведро тяжелей было. Скафзал, что лёгкое ведро с цвефтами любой дуфрак может принести, а ты попробфуй принеси тяжёлое. И как грохнул туда стекляфку! Большую! Размером с дыню.
– Какая стекляшка? – насторожился бельчонок. – Такая прозрачная и светится?
– Ага. Мне она сразу не понрафилась. От этой стекляфки у меня глаза болят.
– Уж не алмаз ли это? – ахнул Кукся.
– Да какфой алмаз? – рассердился волк. – Алмазы – они малюсфенькие, в колечках, а эта стекляфка – большая и… в ведре.
Зубохвост встал и помотал головой. Вид у него был крайне обиженный.
– Теперь понятно, кто алмаз украл, – сказал Кукся.
– Кто? – спросил волк.
– Фёша украл. Значит, и Заяшу украл он. – Мулька от волнения застучал хвостом по полу. – Может быть, она догадалась, что ёж – преступник, и хотела рассказать это по телевидению, но тот подстроил так, чтобы все подумали, будто волк сломал камеру.
– Ужас. Нефужели про меня могут такое подумфать? – Волк прижал уши и чуть не заплакал. – Всё-таки это правда, а я не повефрил… – Но через секунду он подскочил и затараторил так быстро, что Мулька едва понимал, что говорит Зубохвост: – Тепферь ёж испортит телевифение! Он просил меня помфочь, но я подумфал, что это шутка. Он хофчет через стекляшку пропуфтить луч солнца и направить его на антенну.
– Зачем?! Ведь от этого может быть пожар? – удивился Кукся.