Остаться с Джарой? Джаре и без меня хватает забот.
Я пойду сама.
Да, поезда не ходят, но можно по дороге добраться до следующей станции, и уехать уже оттуда. У меня есть немного денег. Ничего, справлюсь.
Страшно, конечно.
Я никогда еще не оставалась одна.
Даже не представляю, что буду делать.
— Мы вчера съели всю рыбу, — сказала Джара. — Надо бы сходить, наловить еще.
У нее были красные глаза, она не спала всю ночь.
— Я схожу, — сказал Лан.
Мне снился сон.
Салотто. Но огня не было. Было пусто.
Я сначала даже не узнала, не поняла, что это мой город. Я привыкла, что Салотто утопал в зелени, что все цвело круглый год. Привыкла, что на улицах полно людей. В моей памяти Салотто был другим.
Я шла по улице, а вокруг пустота. Ветер гонял по розовой брусчатке старый мусор. Где-то скрипнула дверь. Тихо.
Деревья стояли голые, без единого листочка. Жухлая сухая трава. Пустые фонтаны. Словно подняя-поздняя осень на севере, в Салотто такого не бывает. Только еще и люди ушли. Что делать людям в таком месте.
Мои шаги отдавались гулким эхом.
Я одна… пустой мертвый город.
Странный сон.
Я всю ночь не могла уснуть. Лежала, глядела в потолок.
Боги! Мне хватало одного огня, а тут еще!
Или это просто сон? Обычный кошмар на нервной почве? Может и так. Мертвая земля, мертвый город… Это просто усталость. Я не понимала, что это значит. Единственное, что могло хоть немного успокоить — город в моем сне не был разрушен, не был сожжен. Огненная гора не падала на него. Из него просто все ушли… ушла жизнь.
Ушла магия.
Без магии Салотто превратился в пустыню.
Страшно.
Я старалась лежать тихо, не мешать остальным.
Слышала, как рано утром встал Лан, еще в полной темноте. Зябко ежась, подкинул немного дров в печку, разжег огонь. Посидел немного, грея руки, и ушел.
Слышала, как встала Джара, пошла на кухню, поставила чайник.
Я все лежала. Не хотелось вставать. Какое-то странное оцепенение овладело мной. Я не понимала, что делать дальше, и даже не хотела ничего делать. У меня не было сил.
— Не спишь? — Джара вернулась.
— Нет, — сказала я.
Джара пошарила на столе, нашла спичечный коробок, чиркнула, зажгла свечку.
— Чай будешь? — спросила она. — Я принесу. Не хочу на кухне сидеть.
— Буду, — сказала я.
Чай оказался с чабрецом и даже медом, который мы доставали по особым случаям.
— Надо доесть, — сказала Джара, — все равно больше не понадобится.
Я взяла кружку и села на кровати, завернувшись в одеяло.
Скоро мы все отсюда уйдем.
— Ты тоже пойдешь в Одле? — спросила я.
Джара неопределенно дернула плечом, последние пару дней она сама не своя — тихая, молчаливая. Нам всем, конечно, не особенно весело, но Джара… я не привыкла видеть ее такой.