Раньше было нельзя. Теперь все можно.
Он выдыхает — резко и порывисто, одним движением вскакивает, подхватывая меня на руки, прижимая к себе.
— Солька… милая…
А я плачу. От счастья, от облегчения, даже не знаю от чего.
Он целует меня. Собирает губами слезы…
— Ну, что ты, Соле… все хорошо.
— Лан…
Пылают щеки и кружится голова.
И ничего больше не имеет значения.
Сейчас — ничего.
Я обнимаю его.
Больше всего боюсь, что ночь кончится слишком рано.
Я хочу быть с ним.
— Слушай, — весело говорю я, — ты такой мокрый. Ты плавал в одежде, так и не высох еще.
— Да, — говорит он, улыбается широко и счастливо. — Ты тоже теперь.
Осторожно стягивает бретельки платья с моих плеч, я помогаю ему снять рубашку.
— Знаешь, — говорит он, — я ведь так толком и не видел никогда тебя без одежды, без одеяла… Всегда было так холодно.
— Видел, — говорю я, — в душе. Когда я поливала тебе.
Он очень заметно смущается.
— Да. Тогда я сильно напугал тебя.
— А я — тебя.
Я улыбаюсь. Мне кажется — это самый близкий и родной человек. Все что было между нами — невероятно важно, я хочу помнить все. Мне так хорошо. Непередаваемо, как никогда в жизни.
Он снова целует меня. Бережно кладет на песок… еще теплый песок, мягкий… и платье мне под голову, чтоб удобней лежать.
Он гладит ладонью мой живот — нежно и чуть-чуть щекотно. Он пахнет морем и кипарисами…
Я тянусь к нему, обнимаю за шею, зарываюсь пальцами в его волосах… его губы такие горячие, мягкие…
Соль на губах.
Горячая соль.
Я сразу не поняла, провела по своим губам пальцем, долго смотрела… маленькая темная капля размазалась…
Подняла глаза на него.
Кровь.
— У тебя кровь из носа… — тихо сказала я.
— Да, — сказал он. — Прости. Я не думал, что так выйдет.
Сел, подобрался, шмыгнул носом, попытался вытереть, но только размазал еще больше.
— Соле, мне нельзя подходить к тебе.
Нельзя. Вот и все…
— Тебе нужно уйти? Да?
— Нет, — сказал он. — Не пойду. Это уже не важно. Это может и выглядит страшно, — посмотрел на свою окровавленную ладонь, — но на самом деле — ничего. Бывало и хуже. Это ерунда. Не страшно. Завтра я уезжаю. На войну. Я ведь боевой маг по основной специальности, мое место там.
И нет шансов.
Я молчала. Ясно чувствовала, как волна счастья и эйфории схлынула. И накрыла боль.
— Прости, Соле.
— Я люблю тебя.
Мы лежали на песке. Я обнимала Лана, положив голову ему на грудь. Слушала, как он дышит — ровно и глубоко. Значит ничего. Пока еще ничего, не так страшно.
Хоть немного побыть вместе. Еще немного.
У меня в целом мире больше нет никого.
Он нежно гладил меня по спине, кончиками пальцев. Улыбался мне.