— А вы кого ищете?
— Кого-нибудь. Так где они?
— Сейчас посмотрю, у вас что-нибудь срочное?
— Ты иди, я сама разберусь.
На веранде в кресле посапывала Руфа, Эва раскладывала пасьянс. Она теперь часто приходила к сестре. Я топталась на месте, не зная, стоит ли будить хозяйку ради прихода молочницы, но больше никого не было дома. Пока я стояла в раздумье, Маша поднялась на террасу, громко и отчетливо произнесла: «Здрасьте».
Подпрыгнувшая от неожиданности Эва и разбуженная Руфа одновременно привстали со своих кресел.
— Машенька, что так поздно сегодня? — не очень понимая, какой день и который час, осведомилась хозяйка дачи.
— Мне поговорить надо бы, Руфина Константиновна, давайте выйдем.
Не в Руфиной манере было задавать лишние вопросы. Она молча поднялась и пошла за Машей, остановив рукой любопытствующую сестру и меня. Когда женщины вышли, то напряжение на веранде достигло высшей точки. Стыдясь друг друга, мы с Эвой не сдвинулись ни на шаг со своих мест, не желая нарушать тишину и боясь принесенных новостей. Почему-то я сразу решила, что известия будут неважные. Судя по Эвиному лицу, ее предчувствия были еще хуже. Так мы и стояли с ней в позе низкого старта и вроде бы не двигались с места, но через короткое время обнаружили себя у стеклянной двери с прижатыми к окнам носами. Только святой и абсолютно глухой человек не попытался бы услышать происходивший в саду диалог.
— Где внуки? — разнесся по саду и эхом долетел до нас басовитый говорок Маши.
— Не слежу за их передвижениями. А почему вы интересуетесь их персонами?
— У меня дочка пропала, — сказала гостья.
— Наверное, она где-нибудь задержалась. Не первый раз Милочка убегает от вас, Маша. Уж не сочтите за бестактность, но вы ведь с ней не очень ладите.
— Мы вообще с ней не разговариваем последнее время, но…
— Что? — вдруг напряглась старушка.
— Я вчера ездила в Москву и была у девчонок в общежитии, где она обычно прячется, когда от меня бегает. Нет ее там. И девки сказали, что она домой уехала. Я вчера прождала весь вечер, ну, думала, загуляла опять и осталась у кого-нибудь из села. А сегодня пошла молоко продавать, и мне Вера Павловна с третьей дачи сказала, что видела Милку вчера вечером — прикатила последней электричкой.
— Ну а при чем здесь мои внуки?
— Так вот я и хочу спросить, не видели ли они ее.
В голосе Маши, как мне показалось, было сомнение в дозволенности такого вопроса и одновременно уверенность в его правильности. Видимо, у Руфы тоже возникли какие-то предположения, так как она нарочито спокойно стала уверять взволнованную мать, что и Данила, и Митя вчера весь вечер были дома.