Пришла электричка. Мити среди тех, кто выходил из вагонов, не было. Растерянные, мы молча постояли еще несколько минут и пошли на дачу.
— Куда же он делся? — волновалась я.
— Остался в Москве, может, загулял, да мало ли что. Завтра объявится, — беспечно отозвался Данила.
— То есть как, завтра? Руфа же ждет его.
— Но он об этом ничего не знает. Если ты способна здраво рассуждать, то он имеет на это полное право.
— Да, конечно, но что мы скажем Руфе?
— Так и скажем. Лера, сейчас уже очень поздно. Ты домой как пойдешь? Твои, что, совсем не волнуются?
Если бы он знал, как мне не хочется думать на эту тему. У меня аж заныло все внутри.
— Конечно, мне уже давно пора быть у себя, — промямлила я, — но ведь Руфа…
— Перестань, а то я не понимаю! Сейчас быстренько дойдем до наших, а потом я тебя провожу. Тебя небось уже с собаками ищут.
Я еле поспевала за ним, злилась на то, что он пытается сократить время моего присутствия на их даче и еще зачем-то напомнил о неприятном моменте возвращения к родственникам. Вообще, это не его дело, сейчас так ему и скажу. Но я не успела выразить протест, мы оказались у калитки дачи, у которой стоял Митя, жующий травинку.
— А мы тебя на станции ждем. Как это ты здесь очутился? Ты нас не видел?
— Я на станции не был, я на папе приехал.
— И давно ты здесь? — начал заводиться старший брат.
— Полчаса, наверное, а что?
— Мог бы на станцию сбегать, не развалился бы.
— Я стою, вас встречаю, что ты налетаешь? Там, на даче, какая-то странная суета. Все тебя ждут, хотел предупредить, — вяло отбивался от нападок брата Митя.
— Что-то с Руфой?
— По-моему, что-то с тобой, но точно не знаю. Пошли, сам разберешься.
— Подожди, надо Леру проводить. Это-то ты, надеюсь, сможешь?
— Конечно, — с горячностью согласился младший брат.
Я была безумно благодарна Даниле. Зря я все-таки на него дулась, он очень чуткий и тонкий человек.
В отличие от предыдущего разговора на станции, эту прогулку я обдумывала долгие годы. Так как больше мне и нечего было вспоминать. Тогда, наскоро попрощавшись со спиной быстро удалявшегося Данилы, мы пошли по дорожке, «освещенной Луной» (именно так и написано). Я, правда, не помню луны, да и каким путем мы шли, тоже не припоминаю, но дневнику виднее. Он зафиксировал и дату, и даже время прогулки — 26 августа 00 часов 50 минут.
— Ты представляешь, Лера, я поеду в Италию.
— Зачем? Когда? — испуганно воскликнула я.
— Учиться петь. Меня и еще одного парня с нашего курса отправляют на стажировку в Милан. Ты можешь себе это представить? — радовался своей уникальной судьбе будущий великий тенор.