— А есть в Милане вода и гондолы? — вслух спросила я.
И сама себе ответила:
— Кажется, это в Венеции.
— Безусловно, — тихо засмеялись рядом со мной.
Вскрикнув от неожиданности, я увидела моего соседа по столу.
— Нехорошо подслушивать, — укорила я противного мужика.
— А разговаривать вслух хорошо. У вас это часто бывает? — дразнил меня дядька.
— Это не ваше дело. Что вы здесь делаете? Вы кого-то ждете?
— Возможно. Вообще-то нет. Я просто давно не гулял по старым московским дворам. Вот стою, дышу. Можно?
— Почему вы меня спрашиваете? Я не против, — не нашла я более умного ответа.
— Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей Сергеевич.
— Это потрясающе, — вскинув голову, сказала я, — но вряд ли мы еще когда-нибудь встретимся, и кроме того, мама учила меня не знакомиться на улице.
— Вы надменная, да? Это пройдет. А увидимся мы обязательно. Все возвращается на круги своя.
— В каком смысле?
Меня раздражал его поучающий тон.
— В любом, но тебе это пока недоступно. А ты действительно занятная девочка, Лера, — продолжал веселиться дядечка.
— Ну вот и здорово. Вы физиономист. Так быстро людей раскусываете.
— Это не мое мнение, орешек.
— А чье?
— Давай я тебя провожу. Все равно гуляю. А так сохраннее будет.
Намечалась странная традиция — меня берутся провожать малознакомые люди. Только этот фрукт вряд ли станет моим другом. Не нашего поля ягода. Я перекинулась всего несколькими фразами с незнакомцем, а у меня уже сложилось мнение, что нам будет трудно найти общий язык. Правда, он его и не искал. Мы шли молча, и чувствовала я себя неуютно, так как все время ощущала пристальный насмешливый взгляд из-под дорогой шапки. Меня это напрягало, и я умышленно пошла быстрее, чтобы поскорее расстаться с компаньоном.
— Пути Господни неисповедимы, — неизвестно зачем произнес Андрей Сергеевич крылатую фразу.
— Вы о чем-то конкретном?
— Я всегда очень конкретно выражаю свои мысли. А ты молчишь, потому что тебе нечего сказать или стесняешься?
— Я не знаю, — честно призналась я.
— Ты давно знакома с Шабельскими?
— Не очень, с лета. А вы?
— У меня сложнее. Я их вроде хорошо знаю и в то же время вообще не знаю.
Расспрашивать я не стала, понимая, что из этого субъекта нелегко вытянуть информацию. При всей его обаятельной коммуникабельности он мне показался человеком замкнутым и крайне осторожным. Делиться сведениями Андрей Сергеевич, по-моему, не собирался.
— А Руфину Константиновну вы тоже впервые видите?
— Да, но я о ней наслышан. И она полностью оправдала мои ожидания. Скажи, Лера, ты же слышала разговор в коридоре?
Я растерялась от поворота разговора на триста шестьдесят градусов. И скорее всего поэтому не соврала.