— Ну давай, надеюсь оно действительно очень важное, потому что я готовлюсь к сессии. И у меня непаханое поле, я еще не сделала ни одного эскиза…
— Да? Ну тогда я не вовремя.
— Ничего, что у тебя случилось?
— Мы делаем капустник, у нас все хорошо, но с костюмами проблемы. Как выходить из положения, не знаю. Не поможешь, ты же специалист? — подлизывалась я.
После долгого молчания Ленка наконец милостиво согласилась. Мы договорились о встрече, и я, обрадованная столь легкой победой, побежала в аудиторию на третьем этаже, где и должен был состояться праздник. Через полчаса явилась очень ухоженая, модная и гордая художница.
Быстро оглядев наши пожитки, Ленка сделала заключение:
— Кое-что я смогу принести, кое-что подправлю и тогда подойдет. Но все равно, не хватает нескольких по-настоящему элегантных и шикарных вещей. Лер, отойдем на секундочку. Ты можешь позвонить Руфе? У нее наверняка есть то, что вам нужно, и не думаю, что она пожадничает.
— Мне не очень удобно ей звонить. Я уже два года не была у нее, — и сама ужаснулась названной цифре. Что же делать?
— Позвони Ольге, с ней же ты общаешься, надеюсь?
— Ну тоже не очень. Лен, ты пойми меня правильно. Когда мы общались, это было все органично. Не хочется искусственно возобновлять никому не нужные отношения.
— Ты кого стараешься обмануть? Ведь прекрасно понимаешь, что твоя выдуманная неразделенная любовь к Мите вовсе не повод терять хороших людей. Ты странно себя ведешь. Всех от себя сама гонишь. Например, Сашку. Он вообще здесь ни при чем, а ты дала ему от ворот поворот. Звони, я тебе говорю.
— Ладно, попробую, — понуро согласилась я.
Дрожащей рукой и с сильно бьющимся сердцем я набирала не забытый за прошедшее время номер телефона.
— Руфина Константиновна у аппарата, — раздался знакомый хрипловатый голос. — Ну говорите.
— Руфочка, это Лера, если вы, конечно, меня помните.
— Еще помню. Как раз недавно тебя вспоминала. Интересно, думала я, сколько лет понадобиться этой дурочке прийти в себя, стать взрослой и научиться ценить настоящих людей, а не глупые фантазии. Настоящий человек — это, естественно, я.
— Я даже не знаю, как оправдаться…
— Не утруждайся. Все, что ты скажешь сейчас, будет враньем. Тебе ведь что-то нужно, иначе ты бы еще сто лет не объявилась.
— А как вы догадались? — опешила я и покраснела.
— Надеюсь, ты помнишь, что у меня два внука, и они тоже были глупыми подростками с детскими хитростями. Ну, выкладывай.
Я описала наши проблемы и попросила одолжить хоть что-нибудь из ее многочисленных театральных вещей, если ей не жалко. Ну то, что наименее ценно и ей не нужно.