Я извиняюсь на ломаном немецком и покидаю столовую. Решаю сначала всё же покурить. Это нужнее.
Выхожу на улицу и замечаю, что уже совсем стемнело и подсветка, встроенная в забор, включилась автоматически и теперь придаёт сказочно зеленоватый свет двору. На глаза мне попадается большое плетеное кресло, куда я и плюхаюсь. Тишина. Спокойствие. Никотин. Никаких разговоров о детях. Вспоминаю старый анекдот о еврее и обуви на два размера меньше и смеюсь.
Смотрю на телефон, почта уже завалена письмами. Куча сообщений. Нет, ещё слишком рано связывать себя с внешним миром. В такие минуты особенно завидуешь разным богемным людям: художникам, музыкантам, писателям… Они могут месяцами пропадать неизвестно где, беспробудно пить, чудить, исчезать, и им это позволено. Правда, многие из них заканчивают жизнь в нищете и одиночестве, но это уже тонкости. Главное, они принадлежат сами себе и вольны делать, всё, что им заблагорассудится. А Старковой нельзя. У Старковой куча феодалов и зависящих от неё людей. Чёрт бы тебя побрал, Старкова.
Звонит телефон. На экране высвечивается фото Артёма. Размышляю несколько секунд, а потом решаю ответить.
– Алло.
– Привет, Рит. Вот решил тебя набрать и сообщить, что я съехал из твоей квартиры.
– Отличные новости. Наверное, к той малолетке подался?
– Нет, не к ней. Но рад, что тебя это волнует.
– Если честно, мне плевать. Даже если ты под мостом живёшь.
– Хорошо. Буду иметь в виду. – Слышно, как изо всех сил он старается быть вежливым.
– Что-то ещё? – Я уже пожалела, что ответила.
– Просто хотел узнать, как у тебя дела и где ты?
– Там, где тебя нет! Это главное, и меня это несказанно радует. За себя лучше переживай.
– Всё же ты Снежная королева, как ни крути.
– Ага. Whatever[7]..
– Ты перешла на английский. Значит, окончательно закрылась. Ладно. – Он тяжело вздыхает. – В любом случае, извини меня за всё. Я старался как мог.
– Я видела… Не покладая члена старался. Всё, Тём, пока.
– Пока.
Я отключаюсь, тушу сигарету и тут же прикуриваю ещё одну. Немного трясёт. Но убеждаю себя, что это из-за прохладного вечера.
В памяти просыпаются воспоминания дневной давности. Моя квартира, мои простыни, мой халат, мой уже бывший мужчина, рыжие волосы и пульсирующие мысли «это случилось и с тобой». К чёрту! Время лечит. Всегда лечило.
Я возвращаюсь за стол, а тысяча и одна история про детей продолжаются. Но теперь и Лиза подсела на это. Ну, её я понимаю, она помолвлена, потом свадьба, потом, конечно же, беременность… И вскоре они уже обе мило беседуют о своих отпрысках… Нет, это я точно не переживу.