Сам Петр, кстати, судя по корреспонденции, был вполне нормальным ребенком. Впрочем, я всегда подозревал, что его истеричность и неврастеничность – это приобретенные качества. Причем с детства. Сначала Петра испугал стрелецкий бунт и безумная толпа, которая на его глазах разорвала близких ему людей, а затем все это еще и подогревалось разговорами. Петру постоянно капали на мозги, что Софья его ненавидит, что замышляет против него разные гадости, что хочет отравить… В такой обстановке любой свихнется.
Плюс, как я понял, на Петра очень угнетающе действовал тот образ жизни, который его заставляли вести. Дело в том, что юный царевич был из тех пацанов, у которых шило в одном месте. Причем идущее в комплекте с моторчиком и Perpetuum Mobile. И эту энергию нужно было куда-то деть! А его пытались заставить почтенно шествовать, медленно разговаривать и вести себя, как умудренный годами старец.
К счастью, примерно представляя характер ребенка, я сразу дал учителям соответствующие указания. И подбирал их по темпераменту. Так, чтобы они вместе с Петром могли постоянно двигаться. И постоянно его учить, благо царевичу было интересно абсолютно все – и корабли, и производство фарфора, и работающие станки, и химические опыты, и пацаны, переодетые в военную форму и тренирующиеся по уже опробованному мной методу. Петр бегал и прыгал вместе с ними. Оружие им не доверяли, но физическими упражнениями занимались.
Учеба в форме развлечений, когда один предмет незаметно переходит в другой, давалась Петру легко. Царевич обладал живым, гибким умом и поддавался влиянию. Если все так и дальше будет идти, на выходе мы получим вполне адекватного царя. В том числе ценящего русскую культуру и искусство. При росписи фарфора я и сам напрягся, и привлек специалистов, так что изделия местных мастеров получили свой неповторимый стиль. Не слишком пестрые, изысканные узоры стали узнаваемым брендом. Хотя, конечно, и европейские, и античные сюжеты мы в росписи использовали.
Помешать воспитывать Петра мне могли бы близкие родичи Нарышкиной, но они предпочитали обитать в Москве и пытались вернуть положение возле трона. К тому же не больно-то их ждали. Наталья, еще молодая и красивая женщина, обзавелась любовником. Разумеется, под моим чутким руководством. Ответственное задание выполнял один из моих бывших подопечных мальчишек – молодой, красивый парень, за которым девки бегали табунами.
Надо сказать, что из двадцати пацанов к настоящему моменту возле меня остались только пятеро. Остальные были пристроены на различные ответственные должности в Курляндии, а то и в других странах. Все ребята были проверены не раз и не два, но они были не единственными нашими шпионами. И за ними тоже присматривали. Деньги и власть – они многих портят. А я не верил в романтическую чушь вроде безусловной верности типа «они спасли мне жизнь, потому я отдам жизнь за них». То есть, возможно, в реальной жизни такое тоже встречается, но лучше рассчитывать на худшее. Тогда и жалеть ни о чем не придется. А истовая верность соратников, буде такая случится, пусть станет приятным сюрпризом.