И мысли. Мысли которые ее преследовали, ломая и разрушая. Заставляя сердце кровоточить. Эти мысли кофе не прогонял, они были с нею днем и ночью. Глупо и по-дурному. Сама же сказала ему, чтобы уходил, сама отказалась от Виталия. А теперь, как самая последняя дура, думала о том, что он делает, как живет все эти дни? Вспоминает ли о ней или послал подальше в своей голове, обидевшись? А еще о том, с кем он: один или… Таня очень ясно все это время помнила, как именно реагировали женщины на Виталия. Даже рядом с ним всегда ревновала, хотя, ради честности, стоило признать, что он никогда не давал повода и не унижал ее, демонстрируя интерес к другим женщинам. Но она-то видела, как те, другие, на него смотрят, и это ее нервировало. Впрочем, тогда успокаивало то, что и сам Виталий с подобной же жадностью относился к Тане. А сейчас она просто мучилась от этого безумного вороха эмоций и мыслей, которые распирали голову: от ревности, от тоски, от угрызений совести, что страдает по такому человеку…
- Я могу идти или что-то еще нужно сделать, Виталий Сергеевич?
Он медленно отвернулся от окна, в котором бессмысленно рассматривал сквозь дождь темноту и вечерние огни города. В пепельнице на столе тлела позабытая сигарета. Последний вечер февраля заканчивался. А он снова на работе над контрактами новыми парится. Днем некогда было делами заниматься, к Диме мотался, в прошении об амнистии наметился сдвиг в нужную им сторону. А потом эти переговоры с банком, который захотел стать их эксклюзивным партнером. Новые варианты развития обговаривали… Устал, как черт.
Отставил бокал, из которого едва отпил виски, и наконец-таки глянул на секретаршу. Мария стояла посреди кабинета и ждала от него ответа. И не скажешь по виду, что особо торопится, хотя из-за его встречи с адвокатами будущих партнеров, задержалась в офисе часа на два дольше положенного срока. И ничего вон, стоит с таким выражением на лице, будто еще и всю ночь готова работать, причем, с воодушевлением.
Хотя, почему «будто»? Казак вот, ни капли даже не сомневался, что вели он сейчас остаться, она и бровью не поведет. И разденется, если он скажет, и в позу такую станет, какую он захочет. И даже на коленях отсосет без единого возражения. Со всем рвением, на которое способна. Еще и стонать будет так, будто ей это в кайф, даже если он тупо оттр***ет ее в рот, ни о чем не парясь. Любой каприз. Прямо идеальный секретарь. Стоит и смотрит, всем видом себя предлагая и не подгоняя с решением. Докумекала после этих его встреч, что будет расширение офиса? Хочет повышения, надоело в приемной дефилировать?