Все еще не отвечая, он снова взял бокал и снова отпил глоток. Лед растаял давно. Наливал еще, когда адвокаты сидели. Себе и им, для создания «доверительной атмосферы». А теперь ничего не позвякивало о стекло. Только ровные золотистые капли на стенках, когда он зачем-то бокал взбалтывал, и блики от лампы в напитке.
Внизу его ждет водитель. В офисе, наверняка, никого не осталось, кроме охраны. И Марии, все еще торчащей посреди кабинета и настойчиво транслирующей свою готовность «сделать для босса все, и даже больше». Юбка в облипку на круглом, чего уж там, аппетитном заде, блуза на три пуговицы не застегнута от шеи. И торчащая в этой пройме грудь. Тоже такая, зачетная. Не маленькая. Губы в пол лица, накрашены. Взять и опрокинуть ее на стол? Задрать юбку, даже не раздевая. Расслабиться, не парясь? Или вон, на диване…
Светло-коричневая кожа, мягкие подлокотники…
«Я там спать не смогу, Бог знает, что ты на том диване делал и с кем, из этих расфуфыренных девок… Ни хр*на я там с ними не делал, вырос давно…»
Вырос? Или все еще тот же пацан, обиженный на весь мир?
Диван новый. Для Тани купленный. И только с ней он там и «делал» всякое, что только в голову ни приходило, чего бы жадному телу ни хотелось, когда она с ним оставалась. И по фигу, что день и в офисе народа полно. Закрывал кабинет и ее уламывал, заставляя забывать про смущение и стеснительность. Стонать от удовольствия в эти самые подушки, когда брал ее сзади, сжимая тело руками до следов. Целуя шею и плечи до засосов. А она сама себе губы кусала. И его руку до синяков. Боялась Таня, что их услышат, хоть он и предлагал ей всех в уме послать на хр*н. Чье мнение и осуждение им важно?
Отпил еще глоток, не ощущая ни вкуса, ни градуса. Засунул руку в карман брюк, нащупав «пружинку»-резинку для волос, которую нашел сегодня ночью между подушками дивана. Таня ее несколько часов искала как-то, жаловалась, что волосы в глаза теперь лезут, мешают. Ему сегодня ночью эта резинка сама в руку «прыгнула», когда спал на диване, оставшись в офисе на ночь. Проснулся, а пальцы эту «пружинку» сжимают…
- Виталий Сергеевич?
Перевел глаза на Марию, позабыв, если честно, что девка тут еще стоит.
- Мне уходить?
Снова на диван глянул. Отставил бокал на стол. Опять смерил с головы до ног секретаршу. И таким раздражением вдруг накрыло. Такой злостью!Бросил резинку на стол и отошел от окна.
Твою ****! Какого хрена он дурью мается, спрашивается?
Зима сегодня заканчивается, а снова дождь. Так и не было снега нормального. Зато тумана - море. Дождь и сейчас барабанил по стеклу. И ее это будто гипнотизировало, не позволяя выбраться из какого-то невыносимого бессилия и слабости. И ведь выпила сегодня две чашки кофе. Без толку. Только хуже стало. Что они все в нем находят? Почему Виталя…