- Вот, а потом в операционную. Меня в палату привезли минут за двадцать, как я перезвонила тебе. Просто лекарства все эти, чумная до сих пор. Пока хоть немного в себя пришла… Не подумала. - Таня пожала плечами, все еще крепко держась за его шею.
- Ок. Ладно, - Виталя вздохнул, так и стоя с ней на руках посреди холла. - Но не держать же тебя здесь, Танечка. Пошли, сейчас это решим…
- А давай, на улице посидим. Там же тепло? - вдруг попросила она. Вышло почему-то, очень жалобно. - Мне душно, Виталь. Хочу на свежий воздух, - посмотрела на него снизу вверх.
Он нахмурился. И даже зачем-то прижался щекой к ее лбу. Таня не сразу поняла, что Виталя побоялся, чтобы у нее температура не поднялась. Слезы навернулись, когда додумалась. Но еще крепче прижалась к его коже, чтобы любимый не заметил. Все внутри, в груди, словно расширилось, заполнилось каким-то непередаваемо-пронзительным чувством любви к этому мужчине.
Несмотря на боль, несмотря на какое-то дикое чувство потери, еще даже не до конца осознанное и осмысленное; на ощущение вины, что своими поступками, действиями, этим напряжением и безумным графиком - довела все до выкидыша, хоть и не знала… Несмотря на это все, ее просто душило, переполняло понимание их неразрывности. Ощущения своей для него важности, бесценности, которое Виталий каждым своим словом и поступком, каждым жестом - давал Тане прочувствовать. И его для нее необходимости. Жизненной потребности. На уровне подкорки, спинного мозга.
Давно знала, поняла, что Виталий - как каменная стена, монолит, который от всего укроет, всегда даст опору, даже если они в ссоре, если на взводе. А сейчас - это осознание у нее по сосудам текло, разгоняя ужасное ощущение того кошмара, который весь этот день пеленой опутал.
- Тебе плохо, Танюша? - наверное, видя, что она к нему жмется, хрипло и тихо спросил Виталя. - Давай, все же, может в отделение? Я решу с врачом насчет палаты и…
- Нет, Виталь. Нормально. Сейчас хорошо. С тобой. - Она запрокинула голову.
Попыталась как-то вывернуться, самостоятельно встать, волнуясь, что он стоит и столько ее держит. Только кто ее отпустил? Разбежалась. Как же.
- Я правда на улице посидеть хочу. Подышать. Беседки там, конечно, нет, - вздохнула Таня, прижавшись губами к его подбородку. - Но хоть какие-то лавочки должны же быть?
- Хорошо, пошли, подышим, - возможно, вспомнив, как она всегда любила сидеть на улице, вздохнул Виталя.
Развернулся. Пошел в другую сторону.
- Эй! Вы куда? Я сообщу о том, что вы самовольно покинули учреждение! - вдруг закричал им кто-то.