— Заткнись, — посоветовал другу Сомаров.
— Я не собиралась заводить детей ближайшие пять лет так точно, — тихо ответила я. — Я не готова стать мамой.
— А ты не знала о том, что надо предохраняться, чтобы детей не было? — раздраженно спросил Леша. Я хмуро посмотрела на него. Знала, да не думала.
— Солдатов, не перегибай палку, — предупредил Кирилл.
— Сомаров, заткни свой рот. Ты уже и так дел наделал. Решил поиграть в отца? Ты придурок?
— Все, закрыли тему, — вдруг прозвучало спокойное за нашими спинами. Вздрогнули все, и тут же обернулись. — Не устраивайте концерт, — совершенно спокойно произнесла Даша. Стоящие возле входа студенты с интересом посматривали в нашу сторону и прислушивались к разговору.
Повисла тишина. Такого никто не ожидал.
Первым ожил Кирилл. Подошел ко мне, развернул к себе лицом, обнял за талию и прижал к себе.
— Все будет хорошо, мышонок. И ребенка мы воспитаем, — тихо проговорил он мне на ухо. Мне нечего было ответить. Я все еще была в шоке от происходящего. Кажется, беременным нервничать нельзя. Но что-то у меня совсем не получается не нервничать.
— Черт, кажется, я буду жить на две семьи, — пробормотал рядом Леша.
— Я поняла, мне путь закрыт, — тихо, но отчетливо проговорила и Даша. — Жаль. Но с ребенком я соперничать не буду, — и, развернувшись, пошагала прочь. Её проводили уставшими взглядами.
— Я боюсь становиться мамой, — шепнула я. Кирилл крепче прижал меня к себе, поцеловав в макушку. Одна его рука успокаивающе поглаживала меня по волосам и спине.
— Придется мне познакомить тебя поближе с Наташей, — вздохнул Леша. — Она тебе поможет. А ты, Сомаров, — его голос стал раздраженным, — только попробуй бросить Алину одну. Заварил кашу — теперь сам и расхлебывай. Будешь у меня становиться примерным папашей.
Я не выдержала и хихикнула. А после совсем рассмеялась, поняв, что у меня все же случилась очередная истерика.
— Вот черт, — выдохнул Кирилл мне в макушку. Он тоже понял мое состояние.
— Беременным нервничать нельзя, чтоб ты знал, Сомаров, — тут же заметил Солдатов. От этих слов мне стало еще смешнее.
— Помолчи, а? — посетовал парень, тем временем, слегка отстраняя меня от себя. — Алина, девочка моя, посмотри на меня? — попросил он, обхватив мое лицо ладонями, и поглаживая большим пальцем по щеке. Я посмотрела. Смеяться перехотелось. Зато захотелось плакать. Слезы тут же принялись выполнять это желание, скатываясь по щекам. — Вот черт, — вновь пробормотал Кирилл, утирая влагу с моей кожи. — Мышонок, тебе нельзя плакать. Ты же правильная, прекрати, — в его глазах появилась тревога, а я вновь хихикнула от его слов.