– Пенни и Дэйв, – повторили они хором.
Еще несколько минут длилось веселье. Со смехом мы тыкали друг другу пальцем в грудь и повторяли имена. Потом они вновь начали хлопать в ладоши, и на этот раз мы с Дэйвом к ним присоединились.
Тинтин с Джемалем поднялись и опять начали танцевать. Они почти парили над землей, притоптывали, упираясь в землю носками кожаных туфель, и отбивали ритм каблуками.
Я наслаждался зрелищем, Абдулатип подливал нам чая. Никаких срочных дел у нас с Дэйвом не было, и куда приятнее было сидеть тут, чем выслушивать жалобы Стива на несовершенство нашей кухни. Так что мы хлопали в ладоши и пили чай.
17
В тесноте, да не в обиде
Это пешее патрулирование оказалось самым продолжительным из всех, в которые мы ходили, и очень тяжелым. Мы охватили большую территорию, передвигаясь при этом с постоянными остановками. Под конец у меня не на шутку ломило спину от того, сколько раз пришлось опускаться в положение для стрельбы, а потом распрямляться обратно.
Но сейчас, оглядываясь по сторонам, я забыл обо всем, даже о боли. Ничего подобного за время пребывания в Афганистане я еще не видел.
На обратном пути к базе мы решили проверить бывшую школу в западной части города. Это было не отдельное здание, а целый закрытый квартал: множество небольших строений, окруженных высокими стенами и вмещавших пять или шесть учебных классов.
К сожалению, талибы навестили школу задолго до нас. И дело было даже не в мешках с песком, отмечавших огневую позицию на крыше, а в том, как все было разгромлено и изуродовано. Они разбили и поломали все, что можно было разбить и сломать. Были с корнем выворочены даже дверные и оконные рамы.
Что меня больше всего шокировало – так это книги всех форм, цветов и размеров, раскиданные по полу в двух классных комнатах. Невозможно было пройти, не наступая на них. Я наклонился, чтобы рассмотреть книги поближе. Верхний слой промок от дождя, заливавшего разбитые окна. Мягкие обложки покоробились, страницы слиплись, почти все они были непригодны для чтения.
Я поднял книгу, на обложке которой яркими буквами было написано English, и еще что-то на пушту – вероятно «Учебник английского языка». Надпись внизу гласила, что это подарок от народа Канады.
Я пролистал несколько страниц. В основном тут были изображения повседневных предметов с подписями, как они называются по-английски.
Положив учебник в груду книг, я поднял другой. Этот оказался подарен благотворительным обществом из США. Его тоже пришлось бросить, он весь промок и стал непригоден для чтения.
Мы также обнаружили две доски для записей и промокшую коробку с цветными мелками. Талибы не поленились переломать все мелки, чтобы ими стало невозможно писать.