Одним словом, мозги у обоих агентов были не повреждены, но основательно промыты и прочищены. Когда Шарков предельно осторожно задал Мастеру вопрос на эту тему, тот сразу понял, о чем идет речь, и не стал ничего отрицать.
– Это был очень интересный опыт, – мечтательно, как показалось Шаркову, улыбнулся альтер. – Мне не нужны были шпионы, постоянно стоящие у меня за спиной и сующие свои носы во все, что я делаю. Собственно, мне особенно‑то и нечего скрывать – мне просто было это неприятно. Как и вот это. – Мастер ткнул пальцем в правый верхний угол комнаты, где была спрятана одна из многочисленных камер наблюдения. – Камеры и микрофоны я просто выключаю, когда вхожу в комнату. Ну а пустыми комнатами, если вам это интересно, можете любоваться сколько угодно. Так же просто было бы изъять из памяти Дживза и Арчи определенные блоки информации, в которых хранятся данные о том, чем они должны были тут заниматься, и заменить ее новой, той, что меня устраивала. Но, если бы Дживз и Арчи вообще перестали выполнять свои служебные обязанности, их незамедлительно заменили бы на новых Дживза и Арчи. Точно так же как сменили охрану пансионата. Верно? – Шарков был вынужден кивнуть. – Поэтому я ничего не трогал в их памяти, а лишь по‑новому расставил приоритеты. Дживз и Арчи, как и прежде, считают господина Бапикова своим боссом. Он для них кто‑то вроде самого главного дворецкого. – Улыбка Мастера сделалась веселой и даже немного озорной. – Дворецкий над всеми дворецкими. Я же для них – Хозяин. Бапиков может отчитать их за нерадивость. Я же ничего не скажу, но, совершив оплошность, каждый из них будет испытывать самые настоящие мучительные угрызения совести. Понимаете, в чем тут разница? Отношения с Бапиковым у них строятся по принципу: начальник и подчиненный. Отношения со мной – это уже личная преданность. Это – дело чести. Так что мой вам совет, Игорь Викторович, даже не пытайтесь настраивать их против меня.
– У меня и в мыслях не было, – буркнул в ответ Шарков.
И это была чистейшей воды правда. Достаточно было посмотреть на то, как ходят агенты КВБ Дживз и Арчи – не ходят, а вышагивают, степенно и неторопливо, выбрасывая ноги вперед, одну за другой, в неповторимой походке дворецкого, знающего как чисто номинальную, так и подлинную цену себе и всем вокруг, вскинув подбородок с полнейшим осознанием собственного достоинства и гордо, как гусак, выпятив грудь, – или послушать, как они говорят – не просто тщательно подбирая слова, а тщательно взвешивая каждое из них на аналитических весах, прежде чем произнести, – чтобы понять, что не имеет никакого смысла пытаться объяснять им истинную суть вещей. Муромский проделал поистине виртуозную, мастерскую работу. Он не просто по‑новому расставил приоритеты, а как будто вывел сознания агентов – или, уж лучше говорить теперь, бывших агентов? – на совершенно иной уровень. Ему удалось то, что даже не пытался сделать Комитет Вечной Безопасности: Дживз и Арчи подчинялись Мастеру не из страха, не из‑за карьерных или финансовых соображений, а потому, что в этом для них заключался смысл жизни.