Придя к окончательному выводу, что толку от Дживза и Арчи как от агентов, приставленных к Муромскому, меньше, чем в попытке укусить самого себя за ухо, Шарков в то же время решил, что менять их не стоит. С новыми агентами Мастер проделает ту же самую операцию, благо рука у него набита. Вместо этого он предложил Бапикову снять в здании пансионата все скрытые камеры. Результаты видеонаблюдений подтверждали слова Мастера о том, что ему были известны все точки слежения и он мог их контролировать, так что работали они фактически впустую. Удаление же камер можно было преподнести Мастеру как жест доброй воли.
В ответ Бапиков задумчиво пожевал губы, после чего недовольно изрек:
– Думаете, он оценит этот ваш жест?
– Не знаю, – честно признался Шарков. – Но почему не попробовать? Нам ведь нужно наладить с ним нормальные взаимоотношения.
Бапиков сложил руки на груди и опустил голову, как будто хотел как следует рассмотреть мыски своих начищенных ботинок. Оттопырив нижнюю губу, он прижал ею верхнюю. Так он постоял с минуту.
– Альтер диктует нам свои условия, – сказал он, по‑прежнему глядя вниз. – И мы пока не в состоянии переломить эту ситуацию. – Куратор резко вскинул голову и устремил взгляд на Шаркова. – А это необходимо сделать.
– Разумеется, – глазом не моргнув, ответил ловчий. – Поэтому нам нужно, чтобы он был уверен, что полностью контролирует ситуацию. И это не требует от него никаких усилий.
По губам Бапикова скользнула улыбка. Взгляд же по‑прежнему остался холодным и колючим. Взгляд куратора был подозрительным – вот что! – понял Шарков. Бапиков не был уверен в том, что Шаркову можно доверять после того, как он близко пообщался с Муромским. Но если так, то доверять нельзя было вообще никому из тех, кто хотя бы взглядом встретился с Мастером. Странно было уже то, что Мастер вообще о чем‑то разговаривал с ними, а не вкладывал свои приказы им в головы.
И в этот момент Шарков неожиданно понял, что Мастер вовсе не кривил душой и не рисовался перед ними, когда говорил, что пока еще не знает своей конечной цели. Потому что, если бы он точно знал, что ему нужно, его бы никто не смог остановить. Только сейчас Шарков по‑настоящему осознал, что Алексей Муромский – это не просто суперальтер, а бомба замедленного действия, способная взорвать к чертовой матери весь этот дряхлый мир. Вот только он пока не знал, с чего начать. У него еще не было плана. Он делал лишь то, что считал нужным в текущий момент. А смысл текущего момента заключался для него в гедонизме. Пока. Что будет дальше? Очень интересный вопрос!