Вот только не надо излишней самоуверенности. Потенциалом он, может, и не уступит Сельме, но на ее стороне многолетний опыт. Пока Генрих кис в кабинете, она применяла свои умения на практике. Кроме того, у нее имеются тузы в рукаве, домашние заготовки вроде 'переносчика' или деревянного монстра.
И как же с ней справиться? Хороший вопрос.
Да, его дар, усиленный в результате эксперимента и дозревший, так сказать, в заточении, способен сейчас на многое. Простые команды однократного действия свет поймет и без обработанного носителя - без всяких там насечек и гравировки. Как, например, сейчас получилось с дверью.
А если нужен длительный, закрепленный эффект? Защита, которая действует днем и ночью? Тут носитель будет полезен. И лучше всего в этом качестве подойдет собственное тело.
Попробуем принять меры.
Он прошел в ванную, взял брошенный вчера скальпель. Расстегнул на груди рубаху и начертил над сердцем руну со значением 'солнце' - зигзаг, похожий на угловатую, зеркально отображенную тройку. Царапая кожу, чуть развернул лезвие, чтобы получилось грубее: теперь сохранится шрам, пусть и едва заметный.
В конторе такие методы не приветствуются - светопись на теле снижает у нормальных людей остроту мышления. Но Генрих к нормальным, строго говоря, уже не относится...
Порез замерцал.
'Солнце' против 'льда' - страховка от заморозки. Сельма уже не застанет его врасплох. С другой стороны, она тоже, наверно, подстраховалась подобным образом. Так что превратить ее, как мечталось, в снеговика, увы, не удастся. Придется придумать нечто более эффективное.
Что б еще такое нарисовать? Надежное и простое, без длинных формул? И помня при этом, что ресурсы тела не безграничны. Хоть десять раз выцарапай на лбу символ эваз, означающий 'лошадь', - все равно от этого не заржешь, и копыта не отрастут.
Он проторчал в ванной еще минут сорок, пока не зазвонил телефон.
- Здравствуйте, Генрих. Узнали?
- Да, Теодор.
- Предвидя ваши упреки, сразу скажу - наш уговор я помню. Двадцать лет назад я дал слово, что не буду вас беспокоить...
Генрих едва не ляпнул: 'Какие двадцать лет? Вчера разговаривали'. Но вовремя удержался.
- ...однако ситуация такова, - продолжал начальник Третьего департамента, - что я вынужден отбросить всякую щепетильность. Вы читали утренние газеты?
- Речь, полагаю, о взрыве?
- Да. Скажу прямо - мы в тупике. Ничего не можем понять. А ведь на меня, как вы понимаете, давят с самого верха...
- И? - подбодрил его Генрих, испытывая острое дежавю.
- И нам пригодится любая помощь от человека с вашим уровнем дара.