Генрих с сомнением покосился на телефон.
А если они узнают, откуда идет звонок? У них же, по слухам, шпионы всюду - от резиденции канцлера до канализационного треста. Наверняка и на коммутаторе тоже. Вот и выяснят, что квартира принадлежит конторе. Не примут ли за хитрую провокацию? Да и сама контора тоже пожелает проверить, что тут за разговоры.
Нет, лучше звонить с почтамта.
- Площадь Равноденствия, центральная почта, - сказал Генрих извозчику.
- Путать изволите, сударь. Коли центральная, то Площадь Бертрады.
- Бертрады? С каких это пор?
- Так лет пятнадцать уже, поди, а то и все двадцать будет. Как молодой король-то пришел, так и переназвали. А и правильно, я считаю. С нее, с Бертрады, все и пошло. Ну и с сынков ее, известное дело...
Новости топонимики Генрих воспринял стоически - начал уже привыкать, что в мире, рожденном по воле Сельмы, древние герои в почете.
Сам почтамт, впрочем, не изменился - монументальное здание с контрфорсами, пинаклями и высокой угловой башенкой. Генрих вошел, огляделся. Кабинок с телефонами оказалось немного, и все они были заняты. Зато внимание привлекла длинная стойка, усеянная темными искрами. Приблизившись, Генрих рассмотрел подложки для светописи.
Еще одно новшество? Высокое искусство стало ближе к народу?
- Желаете бланк? - осведомился молодой клерк. - Какой вам - приватный, административный, посольский?
- Посольский, будьте добры.
- Стандартный? Двадцать пфеннигов.
- А если вон тот, высокой важности?
- Десять марок.
'Неслабо', - подумал Генрих. Это, наверно, чтобы всякая голытьба не отвлекала заграничных господ. Ну, ему-то сейчас не до экономии.
Слева на бланке были перечислены в столбик названия стран, чьи посольства имелись в столице Девятиморья. Зимняя Империя значилась первой в списке. Взяв перо, Генрих поставил жирную галочку. Правее были пустые строчки, чтобы вписать непосредственно текст послания.
Он задумался. Читает ли контора ('двойка', 'тройка' - неважно) эти депеши? По идее, должна, но без особого рвения - вряд ли там всерьез ожидают, что шпионы и прочие изменники родины будут пользоваться официальными бланками. И все же осторожность не помешает. Надо сформулировать похитрее, в манере баснописца Эзопа.
Хотя...
Генрих усмехнулся. Правда, которую он собирается изложить, сама по себе настолько невероятна и похожа на горячечный бред, что нет смысла рядить ее в одежды иносказаний. Скорее, наоборот.
Он вывел: 'Его превосходительству чрезвычайному и полномочному послу Великой Зимней Империи лично в руки'.
Ниже: 'Ваше превосходительство! Имею честь сообщить вам наивернейшие сведения из надежных источников. Королевский советник барон фон Вальдхорн - мертвец, который дерзновенным и возмутительным образом выдает себя за живого...'