В свете луны и уличных фонарей, Генрих увидел, как сквозь пол пробился стебель чертополоха.
- Ну вот, - 'фаворитка' шумно вздохнула, вытерла пот со лба. - Теперь обратно не повернуть. Надеюсь, смотрел внимательно? Говорить разрешаю.
- Сумасшедшая сучка, - сказал ей Генрих. Она кивнула рассеянно, словно приняла заезженный комплимент.
Колючие ростки взрывали паркет, вгрызались в тело хрониста, карабкались по столу и по стенам. С каждой секундой их становилось больше. Над шипами распускались мягкие венчики.
- Пойдем, - Сельма дернула Генриха за рукав. - Теперь они здесь хозяева.
Пятясь, отошли за порог. Чертополох покрыл кабинет сплошным колючим ковром, труп совершенно исчез из виду. Преодолев тошноту, Генрих снова нацепил линзы. Если забыть, что здесь произошло минуту назад, выглядело даже красиво - капли чернильной росы мерцали на шипастых цветах.
И разливался медовый запах.
Вслед за людьми колючки выбрались в коридор, превращая его в непроходимые заросли. Сельма с Генрихом отступали все дальше к лестнице. 'Фаворитка' заметила с ноткой гордости:
- Теперь весь дом зарастет.
- А люди? Его семья? Ты говорила, что не убиваешь невинных.
- Так и есть, - она пожала плечами. - Я уже позволила им проснуться. На этом этаже - никого, а остальные успеют выбежать. Сюда не сунутся, здесь для них пахнет страхом. То есть, не пахнет даже, а воняет невыносимо...
Словно в подтверждение ее слов, этажом ниже раздались заполошные крики и детский плач. Генрих, перегнувшись через перила, встретился взглядом с полноватой матроной, тащившей за руку мальчика лет семи. Увидев чужого, дама сдавленно вскрикнула и ринулась по лестнице вниз.
Генрих обернулся к Сельме:
- Ты говоришь - свершилось, обратной дороги нет. Так, может, пора уже объясниться? Прямым текстом и без намеков - что это за волна? В чем суть ритуала?
Они сошли на второй этаж. На ступеньках валялась шаль, которую кто-то обронил в спешке. Генрих осторожно повертел головой - удавка ослабла, стало легче дышать и думать.
- Ну же, Сельма. Ты ведь злодействуешь из идейных соображений. И скромностью не страдаешь. Неужели не хочешь, чтобы кто-нибудь оценил подробности гениального плана?
- Ох, Генрих, я прямо чувствую, как твой сарказм меня разъедает. Хотя ты прав, молчать уже не имеет смысла...
- Сельма фон Минц! - проревел с улицы усиленный голос. - Генрих фон Рау! Дом окружен и находится под прицелом! Приказываю выйти на крыльцо и лечь лицом вниз! Даю шестьдесят секунд! В противном случае открываю огонь!
- Видишь, Генрих, - хихикнула 'фаворитка', - ты уже мой сообщник.