– Так это же потрясающе, – бодрым тоном заявила я.
Возможно, все не так уж плохо, как я предполагала.
– Ну да, конечно, когда я все вспомнила, я начала плакать и не могла остановиться часа три. Но знаешь, я все равно думаю, что это улучшение. Это заставляет меня понять, что мне становится лучше. Потому что Ральф не может так прочно засесть в моей памяти, просто не может. Скоро после пробуждения у меня будет уходить уже три минуты на то, чтобы заплакать по нему. Потом пятнадцать минут. Потом час, целый день, а затем я наконец все это переживу, понимаешь? – Сейчас она выглядела так, словно снова собиралась разразиться слезами.
Ральф был котом Руби. Он умер от почечной недостаточности три месяца назад. И с тех пор она постоянно держала меня в курсе своих физических ощущений, связанных с ее глубокой депрессией. Для меня это было особенно сложно, поскольку мне абсолютно непонятно, зачем человеку изливать свою эмоциональную энергию на что-то такое, что даже не может почесать тебе спину. Не только поэтому, но я чувствую себя выше этого. Я считаю, что любой, у кого есть домашний любимец, слабее меня. Потому что, когда я спрашиваю у таких людей, почему они так сильно любят своих домашних животных, все неизменно отвечают примерно одно и то же: «Ты представить себе не можешь, какое количество безусловной любви возвращает мне мой Бими». А знаете что? Мне не нужна безусловная любовь – как вам такое? Мне необходима любовь обусловленная. Мне нужен кто-то, кто может ходить на двух ногах, формулировать фразы, пользоваться инструментом и напоминать мне, что я уже второй раз за эту неделю ору по телефону на сотрудника службы по работе с покупателями, когда не могу добиться своего, и что я имею право хотеть с этим разобраться. Мне нужно, чтобы меня любил человек, который в состоянии понять, что если он три раза в месяц видит, что я не могу попасть в квартиру, потому что забыла внутри ключи, то это может быть Чем-то Таким, Что Я Уже Никогда Не Смогу Изменить. И все равно будет любить меня. Не потому, что это безусловная любовь, а потому, что он по-настоящему хорошо меня знает и уже принял для себя решение о том, что мой блестящий ум и горячее тело стоят того, чтобы, вероятно, пару раз опоздать на самолет, потому что я забыла дома водительские права.
Но сейчас речь не об этом. В настоящий момент все упирается в то, что Руби отказывается выйти на чашку кофе, за покупками или просто прогуляться со мной, потому что Руби, справляющаяся со своими неприятностями, – это катастрофа. В особенности когда неприятности эти романтического толка. Как бы хорошо ей ни было с каким-нибудь парнем, это никогда не окупает той боли и мук, через которые она себя прогоняет, когда их отношения подходят к концу. Арифметическое сложение тут не срабатывает. Если Руби встречается с кем-то три недели, а затем происходит разрыв, то последующие два месяца она проводит сводя с ума и себя, и окружающих.