Я откатился в сторону, и второй такой луч лёг очень близко от головы. Асфальт пробурило на полметра вниз, осколки разлетелись, будто от взрыва гранаты, а один срикошетил от днища и разбил мне макушку. Я «поплыл». Дальше всё помнилось как в тумане. Я полз куда-то, а сквозь гудящую пелену доносились звуки выстрелов и не только из лучевого оружия. Помню, как Алан подхватил меня за предплечье и толкнул себе за спину. Помню, как о его корпус бились лучи лазера, как один из них не рассеялся, а снёс его с ног и тяжёлый робот упал, придавив меня. В памяти остались картины улицы, испещрённой красными лучами, взрывами и глухим треском деншема. Алан сражался как самый настоящий аналоговый робот. Он менял позиции, прикрывал меня, стрелял по целям, не тратя боезапас впустую и стараясь сохранить машину Паши в целости. Он не защищал кубы, упакованные в чёрные как смоль внешние стенки, и я понял почему, когда один из лучей угодил в такой куб. Луч отразился в асфальт, не причинив кубу вреда.
Не знаю, убил ли Алан наших незваных гостей, но очнулся я живым. С разбитой башкой, в кабине грузовика. Робот сидел на водительском сидении, был неподвижен и я не заметил на его корпусе пробоин, только пару подпалин. Из боя он вышел победителем по всем статьям.
Я вылез из машины и узрел кузов машины — весь в оплавленных дырках. Как ещё не повредили ходовую? Повезло…, а вот хозяину грузовика, не повезло совсем. Алан не забрал его тела, оставил там. Может и правильно. После того, как лазер сжигает пол башки, выжить нереально, а мёртвым всё равно где лежать, у мёртвых совсем другие заботы.
Я сел на траву, привалившись спиной к колесу, и закурил. Вокруг простиралась сельская местность, на моей совести была смерть хорошего человека, а в кузове аппарат, способный радикально изменить мир — сделать его раем или превратить в поглощённый пламенем ад.
Но стоило ли менять такой мир? И как быстро мне открутят башку, если я вылезу с этим чудом, чуть выше, чем следует? И высунуться не дадут, раньше грохнут…
Мои первые мысли в тот момент. Позитив в них отсутствовал, но я понял, что единственно верные мои действия сейчас, те, что я спланировал ещё в доме Влада — валить, и в темпе.
Чем я и занялся, прилагая максимум возможных усилий.
24 декабря 2069 года я в последний раз посетил свой родной город. В последний раз в 21-ом веке. Но в тот момент, я считал, что посещаю его в последний раз буквально. Ещё долго меня не отпускала тоска по дому, который, увы, потерян навсегда. Вот так…
До города добирался на попутках. Тащить обратно грузовик набитый общественно опасными технологиями, я не видел смысла. Оставил его в пригородном лесу, в рощице молодых берёзок. Благо этого добра — лесов и лесочков, вокруг моего города хватало с избытком…, денег и хороших людей там вот вечно не хватало, а деревьев, что грязи. Присматривать за машиной оставил Алана, закамуфлированного под берёзу. Приказал ему не двигаться, без необходимости и закидал ветками. Получилось нечто вроде сильно кривого дерева. Правда, с глазами. Красными. Ну, пока впритык не подойдёшь, не заметно, что у одной из берёзок есть глаза. Убивать грибников Алану я строго запретил, но в случае угрозы обнаружения грузовика, потребовал их вязать и складировать внутри. С чем и отправился в город — нужно было уладить кое-какие дела, прежде чем уходить на дно.