— Официально безработный, а так, подрабатываю в ларьке. Скоро стану предпринимателем. Получу бумагу.
— Я помолюсь за тебя, Вася. Расскажу Богу про тебя, и ты станешь настоящим предпринимателем. У тебя всё получится и у тебя будет много денег. Посмотришь. Только будь осторожен — стреляют в вас, как в зайцев. Ты не знаешь, где можно взять черного кота?
Я даже остановился.
— А зачем вам, Вера Степановна?..
— Говорят они лечебные. И очень любознательные. Самые добрые. Если к ним с лаской. Только я бы взрослого взяла. Сил нет приучать котенка к туалету.
— Знаю, где взять. Я вам отдам своего кота. Он — лапочка и сразу вам понравится.
— У тебя есть кот? А как же ты будешь без него? Он же твой друг, наверно?
— Наверно.
— Вот повезло, — тихо сказала Вера Степановна. — Какой прекрасный и удачный день. Как ярко светит солнце.
— Я живу недалеко. В двух кварталах.
— Чудесно.
Мы перескакивали с одной темы на другую и вскользь поговорили обо всем. Через пять минут мне казалось, что я знаю всё о Вере Степановне и, думаю, наши души нашли друг в друге некоторое родство. Удивительный человек. Питу она тоже сразу понравилась. Кот потерся о ноги. И привстал на задние лапы, с любопытством постукивая новую хозяйку по коленки и требовательно заглядывая в глаза. Не иначе хотел, есть, сорванец. Я быстро прошел на кухню. Достал из холодильника старую пачку крабовых палочек (последняя память с завода), открыл и высыпал содержимое под ноги Веры Степановны, не замечая её округлившихся глаз.
— Ешь, Пит. Ешь.
Кот утробно заурчал.
— Пит?
— Его имя. Пит от имени Питер— это по-английски. По-русски значит Петя.
— Петя? — охнула Вера Степановна и облокотилась о стену, подпирая спиной бетонную поверхность. Я посмотрел на её лицо и увидел дрожащие губы. «Петя!» — я мучительно вспоминал, в голове вертелось что-то важное.
Вера Степановна склонилась над котом, который рвал крабовые палочки в лохмотья, нервно прижимая уши, и, тараща глаза; и погладила зверя по голове, приговаривая:
— Ну, вот мы и встретились, милый.
Бьюсь об заклад, если бы я погладил, Пита, когда он насыщается, то он бы порвал меня как эту крабовую палочку, только мои лохмотья бывшей кожи выглядели кошмарнее. Ничего не произошло. Кот замурлыкал. Со мной он даже не мяукал.
Не думал, что расставание будет столь мучительным. Вера Степановна тоже что-то чувствовала, и тоже спешила откланяться. Пит, подмигивал мне из сумки, норовя вслед за головой вытащить тело. Он ещё верил, что мы увидимся.
— Прощай, друг. Возникнут трудности — приносите назад.
— Какие трудности. Петя — лапочка.