— Это же бред! — удивился гонщик.
— Ну почему же? Это мое виденье идеального города, — закидывая ноги на стол с кипельно-белой скатертью, протянул Змей. — Вот ты Шон что выберешь?
— Конечно, фонтаны с пивом вообще разве есть выбор? — улыбнулся громила, отвлекаясь от планшета.
— Разве свобода не важнее шлюх? — постепенно выходя из себя, произнес Джон.
— Так у меня же будет свобода! Нажраться или пойти по девкам, или наоборот, а может все сразу, — выпалил Змей.
— Это не свобода! — возразил парень. — Это, это…
Гонщик хотел подобрать точное определение, но не мог.
— Почему же не свобода? Еще, какая свобода! Всем свободам свобода и другой мне не надо.
— Да ты просто несешь бред! — Джон был взбешен! Он говорил о важных вещах, а этот кретин свел все к бухлу и бабам.
— Я лишь отстаиваю свою точку зрения, — объяснил Плискин. — И это мое виденье идеала, кто-то с ним согласится, кто-то нет, а у кого-то так вообще будет другое. Не в этом смысл, смысл, что всем нельзя угадать. Определенной группе единомышленников можно, а вот лично каждому не получится. Да и зачем подавляющему большинству горожан это? Есть еда, развлечения, жопа в тепле и антидепрессанты в питьевой воде. Думаешь, они пойдут за тобой под пули ради эфемерной свободы? Они и так свободны в их понимании. А то, что власть уберет парочку неугодных для неё людей, для них даже не жертва это все сущий пустяк. Зато взамен можно жрать в три горла и тусить по клубам. А то, что пару тройку бедолаг отправят принудительно на лечение, они просто об этом не узнают, а если даже и узнают, ничего не изменится. Ведь их веселая жизнь продолжается, и за ними не прейдут, потому что они хорошие хомячки и бегут в колесе весь трудовой день.
— Тогда зачем все это, если мы не представляем интересы людей? — растеряно спросил Джони, глядя, в пустую чашку из-под чая.
— Глупый вопрос, — туша сигарету в блюдце уронил Змей. — Мы здесь из-за своих интересов, пусть они у каждого личные. Нам лишь стоит убедить горожан, что наши цели на самом деле их, и они сделают всю грязную работу. Будут митинговать, голодать, замерзать, умирать при этом, полагая, что следуют своим идеалам. Главное идея не должна быть сильно затейливым типа отнять все и поделить на всех поровну.
— Это же обман, — сокрушено изрек парень.
— Да! Вся наша жизнь обман, разница лишь в том, что обманывают тебя или обманываешь ты.
— Я на такое не подписывался! — сделав резкий жест рукой, выпалил Джони.
— Я то же не подписывался, — улыбнулся Плискин. — Только все это написано мелким шрифтом, и сразу его не увидишь. Поэтому сейчас мы далеки от всех революционных идей. Мы скорее клуб по интересам со странным названием «Сопротивление».