Пальцы уже привычно бегло касались клавиш, музыка та самая музыка, которую слышал во сне Кристофер, когда ночевал в баре «Страйк» плавно разливалась по комнате. За последний месяц пребывания в доме у Ирвина он научился играть мелодию из грез.
По началу обучение давалась ужасно, но свободного времени было много, поэтому в итоге сегодня ему удавалась играть как тогда во сне. Было чувство, что стоило закрыть глаза, и комната растворится, уплывет, будто и не было ее, вовсе исчезнут все картины на стенах, пропадет с синими занавесками, через которые пробиваются лучи заходящего солнца, не будет небольшого столика, на котором стоит уже остывший чай. Вместо всего этого появится та освещенная зала и мужчины в строгих костюмах, дамы в вечернях платьях с роскошными и немного причудливыми прическами. Но мираж был хрупок, и как только была сыграна последняя нота, он растаял. Парень слегка вздрогнул, когда услышал аплодисменты за спиной.
— Чудесно играешь, — продолжая хлопать в ладоши, заявил Ирвин. — Даже лучше Габриеля.
— И давно ты там стоишь? — оборачиваясь, спросил Крис.
— Приблизительно где-то с половины произведения, — ответил Леруа. — Кстати, как оно называется?
— «Утешение» Ференца Листа, — автоматически буркнул Гладиус. До самого вопроса, он сам не знал название… Иногда парень отвечал на вопросы, хотя пару назад еще сам не знал ответ. Такое в последний месяц происходило часто, и он привык, насколько можно.
— Я постараюсь запомнить, — улыбнулся Ирвин.
— Ты по делу? — делая глоток уже холодного чая, поинтересовался Крис.
— Можно сказать и так, — садясь в кресло, напротив собеседника произнес Ирвин. — Просто зашел узнать все ли в порядке? Леоне уехал две недели назад, а кроме него ты практически не с кем не разговариваешь. Грустишь по кому-то?
— Нет.
— А вид как будто скучаешь… Ходишь весь такой мрачный, задумчивый. На жизнь надо смотреть позитивнее.
— Куда позитивнее? — вздохнул Крис. — Просто в моей жизни все резко изменилось, никогда не думал, что выйдет так.
— Никто не думал, что окажется тут, но все же ты сидишь напротив и с этим ничего нельзя сделать.
— Наверно просто не привык еще.
— Да привыкать сложно, но потом становится легче. Я это знаю по себе, не одного тебя жизнь резко меняется за одно мгновение.
Такое заявление немного задело Гладиуса, откуда знать избалованному жизнью богатенькому Ирвину, что пережил он? Ведь он не убивал своими руками свою семью, не уходил от КГБ, не испытывал этих смен личности. Хотелось выказать все это, но Кристофер сдержался.