— У вас нет права наследования титула и чина?
— Титул наследуется, чин нет. Даже мой сын начинал простым солдатом, как и я когда-то. Все ровны перед службой.
— Так мы не увидим женскую часть населения?
— Ну почему же? Думаю, можно будет познакомить…. Если они сами пожелают. Дамы — это единственное, где даже я не указ. Все только по их желанию. А они, как бы так сказать… стесняются чужаков.
Далее еще череда кратких любезных обменов вопросами-ответами. Вишнар спрашивал о людях, Калина о бессмертных. Все прочие слушали. Видно было, что сил на разговоры более никто не имел. Калина тоже устала. Можно сказать даже выдохлась. Но близость Вишнара обязывала к ответной любезности, и она вынуждена была ее проявлять.
— Я думаю, будет уместно предложить вам немного передохнуть, прежде чем вы продолжите знакомство с укладом нашей жизни. Следующие на очереди прототипы. Все желают изучить этот аспект нашей жизни?.. Вечером вас ждет небольшое развлечение. Так что попрошу никого не опаздывать, Калина, радость моя, — Вишнар прижался к ее ладони губами и улыбнулся. Проскурина поняла — государь подразнил за утреннее опоздание. А затем, коротко кивнув всем, исчез в сопровождении охраны. Тот час откланялись и прочие бессмертные. Чувство было такое, что они не уполномочены вступать в беседы без участия государя. Хотя ватным и управляемым не выглядел никто из них. Складывалось впечатление, что все тут строго оговорено и хорошо обдумано заранее. Кто, что и когда будет говорить людям. В общем, происходил спектакль. К такому выводу пришла Проскурина.
Вскоре в зале остались лишь стражи у входа и робкая обслуга под стенами. Довольно людно, хотя помещение большое. Единственное исключение Амир. Когда обед начался, его не было, но когда закончился, капитан уже стоял на своем обычном месте. Осторожно, в сторонке. Когда он тут появился, Калина не знала, зашел тихо и все время находился как раз за ее спиной.
— А когда обед у вас, Амир? — дружелюбно спросил министр Темерев. — Вы все время с нами, на ногах. Когда вы отдыхаете?
— Я уже пообедал, благодарю, — почтительно ответил он, слегка склонившись. Но тему не углубил. По мнению Калины, в этом бессмертном странным образом сочетались легкая надменность с удивительной воспитанностью и учтивостью. Этот субъект мог услужить. И делал это отлично, если его не задевали, и был при этом практически приятен.
Всех делегатов сопроводили в их покои. И снова Амир пошел проводить журналистку.
— Вы идете в покои государя? Или вам нравится возиться со мной? — поддела она.