— Вот и хорошо, что вы с преемником все продумали. Мы можем возвращаться назад?
— Не раньше утра.
— Боитесь не удержать государя? Не напрасно переживаете. Он очень разгорячился. Редкий мужчина. Впервые радуюсь своему постыдному ремеслу продажной женщины. Могла ведь получить удовольствие. А теперь все псу под хвост. Но я думаю, вы его не удержите. Разве что если станете вдвоем с преемником держать за то самое место. Станете держать, Амир?
— У вас чувство юмора портовой девки.
— Определитесь. Портовая или куртизанка? Это знаете ли высшее мастерство у продажных — куртизанить. Тут нужно обладать незаурядным умом и редким обаянием.
— Скорее портовая.
— Пусть будет так. Странный вкус у вашего правителя, не находите? Он такой изысканный, а любит портовых девок.
— Вы меня не спровоцируете, Калина. У вас странная тяга будить в мужчине зверя. Нравится, когда к вам применяют насилие? Напрашиваетесь на грубость?
— Нет, просто проверяю, где вы сломитесь?
— Где-то в области вашей шеи.
— Укусите?
— Скорее задушу. Это вероятно будет приятно. Вдеть, как вы медленно задыхаетесь.
— Вы любите медленно задыхающихся женщин, Амир? Думала вы торопыга и скорострел.
Калина заверещала, так резкого бросился в ее сторону мужчина, а затем и залилась звонким смехом, когда он сжал ее в руках и хорошенько тряхнул. Уже белея от злости. Он едва держится, что бы ни задушить ее, а она смеется.
— А говорили, не спровоцирую.
— Любите острые ощущения? — шипел капитан и тряс Калину за плечи. Затем резко отпустил, и женщина рухнула спиной на кровать, а приземлившись, улыбнулась.
— Слабо. У нас на дорогах и то сильней трясет. И не думайте, что я общаюсь так со всеми, капитан, — тут же обретая холодность лица и тона, сообщила журналистка. — К вам я отношусь лишь так как вы того заслуживаете. Я груба лишь потому, что вы так относитесь ко мне. Безо всякого уважения и пытаясь лишь задеть, оскорбить и унизить. Папа всегда говорил, что я зеркало. Всегда лишь отражаю того кто в меня смотрит. Поэтому мне так пришелся по душе ваш государь, что я даже на миг забыла кто он такой. С ним я почувствовала себя распустившимся цветком. И захотела подарить ему свой аромат и сладкую пыльцу. Это мое право женщины. Простите за вычурность. Цветы всегда открываются навстречу солнцу. А он солнце. Просто вы слишком молоды чтобы понять сердце женщины. Мы выбираем заботу и любовь, даже если они длятся лишь вечер. И неважно седой старец дарит ее или молодой красавец. Морщины не видны в темноте, зато в ней ощутимо тепло и сила того кто тебя обнимает… Но откуда вам это знать? Верно, Амир? Ведь дела с женщинами вы не имели. Только с заменителями своего «синтетического» производства!