Бонд слышал как она роется в шкафу. Она продолжала бормотать вполголоса, как бы самой себе:
— Хотела бы я знать, чего он боится. Если мы поборемся, то я одержу верх, это точно. Может быть он этого боится… Может он просто слабак. Однако, глядя на его мускулы и грудную клетку, этого не скажешь… Остальное я еще не видела. Ему явно стыдно за что-то. Поэтому-то он и не раздевается… Хм… посмотрим… Вот это кимоно ему понравится? Джеймс, дорогой, — сказала она чуть громче, — что вы скажете о белой тунике с голубыми птицами? Вам понравится?
— Да, черт вас побери! — проговорил Бонд сквозь зубы. — Идите завтракать. Я просто засыпаю.
— О! — воскликнула она. — Если вы считаете, что пора в кровать, то я быстро!
Бонд открыл глаза. Она улыбалась. Она была просто восхитительна. Ее длинные белокурые волосы были зачесаны на сторону и едва касались щеки. Она вся так и сияла, а огромные голубые глаза сверкали от удовольствия. Теперь Бонд был совершенно уверен: ему очень нравился ее сломанный нос. Он признался себе, что был бы огорчен, если бы она стала просто красивой девушкой среди других красивых девушек.
— Послушайте, Ханни, — сказал он так строго, как только мог. — Вы очаровательны, но не стоит выставлять напоказ ваши прелести: кимоно так не носят. Ради всего святого, перестаньте изображать из себя «девушку по вызову». Тем более за завтраком.
— Злюка! — сказала она, запахивая кимоно. — Почему вы не хотите поиграть? Мне очень хочется поиграть в мужа и жену.
— Но не за завтраком, — повторил Бонд твердо. — Идите есть, все очень вкусно. Посмотрите на кого я похож. Я пойду побреюсь и приму ванну.
Он поднялся, подошел к ней и поцеловал в голову.
— А что касается игры, как вы это называете, — добавил он, — клянусь вам, из всех женщин в мире я выбрал бы вас в качестве партнера. Но не теперь.
И не дожидаясь ответа он быстро направился в ванную. Под душем ему вдруг безумно захотелось спать. Сон накатывался на него волнами, глаза его просто слипались. Он едва смог вычистить зубы. Все симптомы налицо: ему подсыпали снотворное. В кофе, наверное, или в апельсиновый сок… Какая теперь разница, куда именно. У него было лишь одно желание — спать. Словно сомнамбула он доковылял до двери, совершенно забыв при этом, что не одет. Это не имело значения: Ханни уже позавтракала. Так и есть. Она лежала голая в кровати, под простыней, и спала глубоким сном. Он погасил свет в комнате и рухнул на свою постель.
Электронные часы показывали половину десятого.
В десять часов дверь медленно открылась. В проеме показался человек. Стройный, высокий, очень худощавый. Это был мужчина ростом не менее ста восьмидесяти пяти сантиметров. Некоторое время он прислушивался, не решаясь зайти в комнату. Затем, успокоившись, зашел и склонился над кроватью, где спала Ханничайлд. Она размеренно и глубоко дышала. Человек зажег мощный фонарь, который висел у него на груди. Несколько минут он внимательно разглядывал лицо спящей девушки. Затем протянул руку и медленно стянул простыню. Но это была не рука… а стальная клешня на шарнирах, которая тут же исчезла в широком рукаве кимоно из черного шелка.