Группа шла тесной кучкой, если не считать Лэра, отставшего на несколько шагов. Он сложил руки за спиной и двигался, разглядывая стены. С того времени, как он сам обучался тут, ничего не изменилось. Казалось, что прошло не четыре года, а четыре дня. Время было не властно над древними стенами монастыря.
Кое-где все-таки попадались молчаливые фигуры в балахонах. Они неспешно шаркали по камню, непременно с кипой книг, либо с факелом в руках, отбрасывающим на стенах витиеватые тени.
Светлый маг снова провел всех запутанными закоулками и в итоге остановился у округлой деревянной двери, ведущей в келью.
— Целители уже осматривают его, — бросил старик и толкнул ручку.
В помещении горел тусклый свет. Поэтому пришлось чуть-чуть подождать, прежде чем глаза привыкнут к полутьме.
Над постелью склонилось два человека, о чем-то переговаривающихся между собой, лица их выглядели озабоченными. Услышав скрип двери, они выпрямились в полный рост. Сергей отметил, как на их руках погасло синеватое сияние.
— Мессир, — обратился один из них. — Мы осмотрели парня, но он еще не пришел в себя. Мы не знаем, что с ним. Я вижу такое в первый раз. Это не простая потеря сознания. Его разум чем-то затуманен, и настолько, что лучшие врачи не смогли пробиться в его глубь. Хотя, по нашим оценкам, ему ничто не угрожает. По крайней мере, пока.
— Хм, не простая потеря сознания… Разум затуманен, — повторил чуть слышно Зеррот. — Хорошо, вы пока свободны, — добавил он врачам. — Будете докладывать мне о малейших изменениях.
Медики смиренно поклонились в знак почтения и покинули комнату. Похоже, монастырский глава имел здесь весомый авторитет. Скорее всего, он являлся вторым человеком после короля. Даже мэр города, Аскольт Кирийский не обладал такими полномочиями.
Едва дверь закрылась, как половина команды бросилась к постели.
— Марки, — сказал Антон, прикладывая руку к покрытому холодным потом лбу. — Как же тебя угораздило?
Джейн села рядом на стульчик. Сочувственно взглянула на изуродованное мукой ранее приятное лицо. Глаза под веками судорожно бегали, а губы то и дело шептали что-то неразборчивое и бессвязное.
— Ему тяжело, — наконец сказала она.
— Наблюдательная, — съязвил Паша, склонившись с другой стороны кровати.
Джейн пропустила колкость мимо ушей. Она вопросительно уставилась на Селфи. Та лишь разочарованно развела руками, давая понять, что тоже не знает в чем дело.
В комнате воцарилась давящая тишина. Все просто стояли вокруг кровати и молчали. Руки Селфи сжались в кулаки. Ее злило, что она вот так просто находится здесь рядом, но не может помочь.