Вздохнув, я села и подтянула сумку к себе поближе. Где же моя любимая мазь против мозолей на экстракте подорожника? Поди на самом дне валяется… А ну её! Потом помажу, когда будет достаточно времени для того, чтобы от души порыться в своей сумке. Сейчас можно обойтись и подручными средствами… Вот, например, растет сам подорожник, а в метре от него — тысячелистник. Из этого можно соорудить прекрасный противовоспалительный компресс!
Довольно приладив помельченные растения к себе на пятку и перевязав куском чистой ткани (благо, таковая оказалась почти на самом верху сумки), я стал думать, что делать с сапогами. По идее их уже давно пора было выбросить: страшные, рваные, мозоли натирают, но… Есть несколько «но»: во-первых, для того, чтобы выбросить старые сапоги, надо иметь новые, а у меня таковых не было; во-вторых, они были дороги мне как память, потому что именно в них я весной пришла в заброшенную избушку. Вот так. Несомненно, я могу положить их в сумку, но в то же время — в чем я буду идти? Вот это дилемма… Ноги-то как ноют! Явно в предчувствии того, что им опять придется повторить все свои муки…
Вдруг позади что-то пошевелилось. Я тотчас забыла о боли в ногах и прислушалась. Отчего-то мне казалось, что это отнюдь не Эман. Стало страшно. Нет, трусихой я себя никогда не ощущала — такое понятие, как «трусость» драконам не присуще. А вот страх за недавно спасенную жизнь… В подробностях представляется, как ко мне тихо и неспешно подбирается маг, одновременно налаживая какое-нибудь заклинание поубойнее, а в стороне притаились Охотники, с живым любопытством следящие за действом… Ну, всё, больше не могу!
Я молниеносно подскочила, синхронно повернувшись в воздухе, приземлилась на одно колено с вытянутыми вперед руками и жахнула сгустком огня. Только в последний момент я поняла, какую глупость сделала…
— …Бедный зверек! — вздохнула я и двумя пальцами приподняла нечто обугленное с земли. «Нечто» ощутимо попахивало паленой шерстью и жареным мясом. Это была обыкновенная лесная белка, которая закончила жизнь таким вот бесславным способом. Её сейчас вполне можно было употребить в пищу, благо кушать-то хотелось, но я настолько преисполнилась уважением к несчастному животному и стыдом за собственный поступок, что твердо решила похоронить бедняжку.
Я повернулась к сумке с намерением достать нож, чтобы выкопать ямку для белки, но вместо этого уронила почившее существо на траву, принимая боевую стойку, а потом с вздохом схватилась за сердце.
— Привет, Инци! — помахал мне широченной ладонью Леонир, а позади него вовсю скалились Геондрис, Петраш, Алекс и Мег.