– Терентий Дмитриевич, – начинаю разговор после обычного обмена приветствиями, – нам для нового Государственного института реактивного движения позарез нужен специалист по баллистике ракет дальнего радиуса действия.
– А я-то чем могу помочь? – выражает резонное недоумение начальник Секретного отдела.
– Дело в том, что этот специалист живет под чужой фамилией. Он бывший офицер, в годы гражданской войны был мобилизован белыми, дезертировал, но, опасаясь, что с такой биографией ему грозят большие неприятности, воспользовался чужими документами. И вот теперь мыкается по глухим углам, опасаясь привлечь к себе лишнее внимание, и наотрез отказывается поступать на ответственную работу, боясь, что при тщательной проверке его анкеты все эти обстоятельства всплывут. Нельзя ли как-то решить этот вопрос поделикатнее, чтобы окончательно не спугнуть весьма ценный для нас кадр?
Дерибас добродушно ухмыльнулся в усы:
– Ладно, не съедим мы вашего кадра. Заплатит штраф, как злостный нарушитель паспортного режима, и оформим ему документы на настоящую фамилию. Давайте его данные, дам поручение оформить письмо в местную милицию, так что вопрос можете считать закрытым. И будет он у вас работать под своим подлинным именем, не боясь разоблачения, ¬– начальник Секретного отдела снова улыбнулся и тряхнул остатками былого казацкого чуба.
Запрос по линии ВСНХ в трест «Хлебопродукт» позволил мне вздохнуть с облегчением: хотя строительство в Новосибирске деревянного элеватора по проекту Кондратюка (без использования дефицитных гвоздей и металлического крепежа) и породило неоднозначные толки, дело о вредительстве на него все же не завели. Кондратюку за моей подписью были посланы вызов на работу в ГИРД, и письмо с указанием пойти в милицию и оформить документы на настоящее имя, со ссылкой на исходящий номер письма Дерибаса.
Через три недели, под самый конец лета, Кондратюк появился в Москве, и только тогда я узнал его настоящие имя и фамилию, которые все никак не мог припомнить: Александр Игнатьевич Шаргей. Он оказался весьма импозантным брюнетом, с небольшой бородкой, так же небольшими, но очень пышными усами. Его пристальный, чуть насмешливый взгляд намекал на то, что обаяние собственной внешности не является для него секретом. Такой явно должен пользоваться успехом у женщин. Впрочем, я – не женщина, и его обаятельность мне ни к чему. А вот его инженерные таланты надо пустить по прямому назначению. С моей подачи в ГИРД ему была поручена работа в секторе баллистических расчетов.
Да, лето пролетело. Пролетел и мой отпуск, который я отгулял с женой и детьми в конце июля – начале августа. Так что заявление об отставке, которое подал тяжело больной диабетом Чичерин 21-го июля, и назначение наркомом иностранных дел Максима Литвинова пролетели мимо моего внимания. Но по возвращении из отпуска я узнал, что новый наркоминдел энергичнейшим образом продолжает проталкивать вступление СССР в Лигу Наций, и, кажется, сумел заручиться поддержкой Франции.