Нет, уж лучше он перетерпит пару часов, зато потом будет свободен на целый месяц, до следующего рецидива родительской опеки.
Возможно, он эгоист и думает только о себе, но изменить себя Егвений не мог и не хотел. Одиночество всегда нравилось Краснову больше, нежели уютные вечера в кругу семьи. Его никогда не привлекали шумные уличные игры со сверстниками, в школе его считали изгоем, в институте просто ботаником и занудой. Он вообще тяжело сходился с людьми. Не потому, что считал себя лучше или, наоборот, хуже других. Просто он был таким.
Это не доставляло молодому человеку никакого дискомфорта.
Если бы не мама.
Она принялась сама знакомить Евгения сначала с мальчишками во дворе, чем вызывала только насмешки с их стороны и желание со стороны самого Евгения спрятаться в свою раковину подальше ото всех. Потом наступила юность, и в дом одна за другой зачастили кандидатки на руку и сердце жениха. Евгения усаживали за стол в отглаженной рубашке с душащим галстуком и заставляли улыбаться. Это была настоящая пытка.
Когда из длинной вереницы «невест» ни одна не задела душевных струн «мальчика», мама всерьез испугалась за его предпочтения.
Проблема, как это часто бывает, разрешилась сама собой. Евгений неожиданно влюбился в рыжеволосую большеглазую Светлану. Их короткий роман ярко вспыхнул и стремительно угас.
Не было скандалов и взаимных упреков. Любовь плавно перетекла в нежную дружбу, а затем и в деловые отношения.
И только одна мысль не давала Евгению покоя: мама делает это не для него, а для себя. Она точно воплощала в жизнь рекомендации из учебника «Как стать хорошими родителями». Все ее действия носили механический характер, в них не было души. Его догадки подтвердились, как только молодой человек переступил порог совершеннолетия. Мать будто выдохнула и наконец, оставив его в покое, переключилась на сестру.
– Жень, к тебе посетитель. – Голос Светланы вывел Евгения из задумчивости. – Дама вроде при деньгах, но странная какая-то. Сказала, что изложит свою проблему тебе лично, анкету заполнять отказалась. Звать?
– Зови.
Краснов сразу понял, что имела в виду Света, когда назвала потенциальную клиентку странной. Несмотря на жару, женщина была одета во все черное, точно выдерживала траур. На голове была маленькая круглая шляпка, лицо скрывала черная вуаль.
Она не вошла, а внесла себя, цокая довольно высокими каблуками, на которых держалась безупречно. Натянутая струной спина, руки, затянутые в тонкие перчатки, идеальная укладка иссиня-черных волос с широкой серебристой полоской, небрежным штрихом улетающей от правого виска к затылку.