Щелчок затвора фотокамеры и последующий протяжный писк болью отозвались в раскалывающейся голове. С трудом разлепив тяжеленные веки, она увидела перед собой опухшую, помятую рожу Федюни. Рожа улыбалась, что вызвало на лице девушки гримасу отвращения: нельзя так радоваться жизни после того, что было накануне. Вот только Федюня, похоже, чувствовал себя отлично. Продолжая все так же улыбаться, он держал палец над кнопкой спуска, точно снайпер. Вид у него при этом был действительно зверским. И если бы Аня не была знакома с Федюней, сейчас бы, наверное, испугалась.
– Рыжий, ты офигел? Нельзя фотографировать спящих! – Тело ее не слушалось, даже язык ворочался с трудом. Взять бы этот фотоаппарат и разбить об стену. А лучше выбросить в окно вместе с Федюней.
– Прости, Ромашка, я не мог удержаться. Ты, когда спишь, просто ангел. – Парень вскинул камеру и сделал несколько снимков подряд. Аня, в свою очередь, поднесла к лицу казавшуюся свинцовой руку и застонала.
– Еще один звук, и я за себя не отвечаю, – пригрозила она, попытавшись принять сидячее положение. Получилось не с первого раза и только с помощью Федюни. – Лучше принеси мне чего-нибудь попить.
– Прости, Ромашка, пива нет. И денег тоже нет. – Он виновато пожал плечами и развел в стороны жилистые руки. – Хочешь просто воды из-под крана?
– Хоть из лужи, только побыстрее. – Аня обхватила голову руками и взъерошила без того спутанные волосы. – И не называй меня этим дебильным прозвищем. Бесит, ей-богу!
Пока Федюня бегал за водой, Аня осмотрела помещение. Комната довольно просторная, с большим окном, занавешенным старым одеялом, сквозь огромную дыру в котором лился солнечный свет. В этом луче, точно крошечные феи, кружились былинки. Стены с ободранными обоями выглядели уныло и скучно. Из мебели был только продавленный диван, воняющий сыростью и плесенью, да пара табуреток.
Аня обвела взглядом артиллерию пустых бутылок и сглотнула тягучую слюну. Ее сильно затошнило и, если бы не подоспевший Федюня с литровой банкой воды, вырвало бы прямо на грязный пол.
Пила она жадно, некрасиво булькая, проливая воду на толстовку, которую, кстати, не мешало бы постирать. Но в этой квартире не было стиральной машины. Да что там машины! Отсутствовала горячая вода. Краем глаза Аня видела, как наблюдает за ней Федюня. Ей было плевать, пусть смотрит. Но когда он с блаженной улыбкой поднял камеру, Аня, не отрываясь от банки, покачала в воздухе кулаком, отчего парень сник и проворчал:
– Такой кадр испортила. Я за него в Интернете мог бы неплохие бабки получить. Для тебя, между прочим, стараюсь.