Елизавете Петровне вдруг нестерпимо захотелось услышать голос внучки. Несмотря на то что была глубокая ночь, она набрала номер, подумав: «После второго гудка положу трубку». Марина ответила на звонок почти сразу же.
– Марина, это Елизавета Петровна, твоя… бабушка. Прости, если разбудила, просто хотела спросить, все ли у тебя в порядке. Сама я страдаю от бессонницы и иногда забываю, что другие люди в такое время обычно крепко спят.
– Да, Елизавета Петровна, все хорошо. Я еще не ложилась, взяла подработку на дом и совершенно потеряла счет времени.
У бабушки тоскливо сжалось сердце.
Девушка могла бы и вовсе не работать, если бы только приняла от нее помощь.
– Хорошо. Тогда спокойной ночи, дорогая.
– Спокойной ночи.
Она ждала: вот сейчас прозвучит заветное слово «бабушка», но из трубки послышались лишь гудки отбоя.
Снова и снова возвращаясь мыслями в далекое прошлое, она смотрела сквозь прожитые годы на ту пока еще беззаботную девчушку по имени Лиза, а такой ли она была на самом деле? Та Лиза, юная и красивая, верила в светлое будущее и торжество коммунизма, сегодняшняя Елизавета Петровна – седая, изрезанная морщинами.
Ей приходится притворяться, изворачиваться, не говорить всей правды. Правда всегда намного страшнее того, что человек способен себе представить.
Магистр – так назвался тот незнакомец, который звонил ей, – рассказал чудовищную историю в которую трудно было поверить, однако она поверила.
Решение поехать к старухе было спонтанным и необдуманным. Конверт можно было отправить с курьером, почтой, попросить секретаршу отвезти его забывчивой клиентке, да мало ли способов! Но он поехал сам.
Уже свернув на нужную улицу, Краснов вдруг почувствовал нарастающее беспокойство, которое словно горячей волной поднималось от солнечного сплетения. «Волна» достигла горла, вызвав спазм, и челюсть непроизвольно сжалась.
Наверное, стоило развернуться, в крайнем случае остановиться и подумать о том, что именно его беспокоит, но вместо этого руки только крепче вцепились в руль, а нога вдавила педаль газа почти до упора. К его счастью, на дороге не было других машин, он несся, глядя вперед, на бешеной скорости. Девица выскочила под колеса как черт из табакерки. Тощая растрепанная блондинка с безумным взглядом. Рефлексы сработали молниеносно, нога перескочила на педаль тормоза, раздался визг, легкий удар, и машина резко остановилась.
Краснов едва не вылетел наружу через лобовое стекло (сколько раз обещал себе пристегиваться и никогда этого не делал!) и от накатившей злобы ударил по ни в чем не повинному рулю. Выйдя из машины, Евгений облегченно выдохнул. Девица сидела в грязной луже, одной рукой прикрывая лицо, а второй шаря по мокрому асфальту вокруг себя. В полуметре от нее лежал допотопный телефон – видимо, именно его она и искала. Евгений подошел ближе, поднял телефон, но отдавать не спешил. Чем-то заинтересовала его эта замарашка в своем тоненьком, дешевом, забрызганном грязью плащике. Похоже, что плащ безнадежно испорчен. В химчистку отдавать невыгодно – она будет стоить дороже самой вещи, а стирать бесполезно – темные пятна с бензиновыми разводами вряд ли отойдут.