— Неужели же они за взятки идут на прямые подлоги? — удивился почему-то Приблев.
— Нет, всё проще и вместе с тем хитрее, — злоба Вени испарилась, оставив за собой какое-то ленивое презрение. — Существует у нас такой обычай — бросать ненужных детей не просто так, а совестливо. Через надзорные органы, которыми барон Мелесов и заведует, дотации передавать. Почему не прямиком в сиротский дом? Потому что проследить легко — кривотолки никому не нужны. Соответственно, некую документально подтверждённую связь с сиротой нарисовать можно. А извилистые пути дотаций в карман помощника разве кто отследит? Но это, конечно, лазейка для людей умных и сведущих.
Приблев вновь изумился — но на сей раз вовсе не сложности схемы, ибо не такая уж она, положа руку на сердце, и сложная, — а осведомлённости Вени. Ведь, если подумать, откуда оскописту знать всяческие такие тонкости? Выходит, специально разбирался. Неужто с подачи графа? Приблев не льстил себе и не претендовал на тонкое знание душ человеческих, но ему казалось, что того интересуют несколько иные материи. А впрочем, оно и не выглядело так, будто Веня говорит за кого-то другого; нет, кажется, его действительно волновали и «идея площади», и хитрости, на которые стремились для спасения от налога пойти люди.
С другой стороны, а кого в городе всё это сейчас не волновало.
Граф Набедренных тем временем возвёл очи к настоящим сапфирам над зеркалом:
— Со мной ведь тоже народ нынче разговаривает. Вот пару дней тому назад на третьей грузовой верфи один пропитчик спросил, отчего бы нам, Петербергу, не отделиться от Росской Конфедерации. Туго им без Порта придётся — можно будет таможенным сбором выживать. И армия у нас, что самое смешное, имеется…
— А у них — ещё две против нашей одной, — с какой-то профессиональной будто ловкостью подхватил беседу Веня. — Как думаете, граф, рискнёт Четвёртый Патриархат в таком случае идти на нас, как на тавров с Южной Равнины? Презрит неагрессию?
— Ему и не нужно это, душа моя. Главные наши предприятия — за кольцом казарм. Угодья сельскохозяйственные — за кольцом казарм. Если армию привести и занять позиции хотя бы вдоль Межевки, мы сами сдадимся, оголодав.
— А ежели спровоцировать их на кровопролитие? — Веня тонко улыбнулся. — Вступятся Европы или нет?
Граф почти рассмеялся:
— Пока Европы будут решать, мы с вами состариться успеем — не то что оголодать.
— Господа, вы что же это, в самом деле подобные, м-м-м, варианты рассматриваете? — Приблев с неудовольствием ощутил в себе настоящую тревогу. — Провоцировать армию на кровопролитие — это ведь…