— А что у него были какие-то ценности, золото, бриллианты?
— Да какие там ценности? Он сам был бриллиантом! — Она зарыдала еще сильнее.
Мне стало жалко эту несчастную любовь.
— Зачем же Вы тогда от него уходили? — спросила я в недоумении.
— Я думала, он перепугается и позовёт меня обратно к себе, — сквозь слёзы проговорила Инночка.
— А Вам о чём-то говорит слово «цезарь»? — изменила я направление темы.
— Нет, — удивилась она.
— Среди его окружения никто не имел такой фамилии или клички?
— По-моему, нет.
— А Петя был склонен к мошенничеству? Он мог кого-то шантажировать?
— Нет, ну, что Вы! — она даже изменилась в лице.
— Инна, а где его бумаги? У него должна была остаться рабочая документация, тесты. Он ведь психологией занимался?
— Он всё на работе держал. Наверное, в его кабинете лежат. Да Вы обратитесь туда, думаю, с этим у Вас проблем не будет.
— Конечно. А как называется его агентство?
— «Случайное знакомство». Это по Трёхступенчатому валу, дом 19.
Вот незадача! Придётся ехать еще и туда. А я уже явственно ощущала в руках вожделенные тесты. И если я правильно на них отвечу, то узнаю, наконец, кто такой этот пресловутый «цезарь».
Мы пили чай и продолжали беседовать.
— А какие у Вас были отношения с Полиной Грибовой? — поинтересовалась я.
— Полинка — классная девчонка! Мы с ней дружили. Даже после того, как с Петей расстались. Она любила к нам приходить. Особенно к папе. И сюда, домой, и в его мастерскую. Смотрела, как он пишет, обсуждала с ним свои работы. Она талантливая была. Из теста такое выделывала!
— Она про «цезаря» никогда не упоминала?
— А кто такой, этот Цезарь? Главарь банды?
— Какой банды?
— Ну, может, они Петю убили?
— Это я и пытаюсь выяснить. А как бы с Вашим папой встретиться? Где он?
— Ну, это не раньше, чем через недельку. Он на этюдах в Подмосковье. Сейчас там такая красота!
Да, сентябрь в этом году выдался на славу. Тёплый, тихий, бархатный. Может, это уже бабье лето? А почему оно «бабье»? Очевидно, потому, что бабы вечно в хлопотах, задёрганные, и благодатного тёплого лета даже и не замечают. И природа дает им ещё один шанс, последний, чтобы они успели насладиться ласковой прелестью перед будущей стужей.
Что это меня на философию пробило? Не расслабляйся, Евстолья, сказала я себе. Тебя ждут суровые будни. Вот-вот. Потому и «бабье», что ничего не успеваем в этих буднях, и нам даётся для этого ещё одна возможность. Точно. Работы не в проворот. Надо собак покормить, выгулять, обед приготовить, постираться, в квартире поприбирать… А я ещё с этим цезарем влипла. Не то в тесто, не то в тесты.