— А другое оружие у тебя есть? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Пистолет в сейфе.
В этот раз он погружён в себя и на меня не смотрит.
— Заперт? — спрашиваю я.
Мужчина кивает и усмехается.
— Зачем тебе пистолет? — спрашиваю я.
— У меня есть разрешение на ношение оружия, — пожимая плечами, говорит он. А затем указывает на мою руку. — Но сейчас у тебя есть нож, так что тебе не о чем беспокоиться.
— Если не считать того, что ты можешь отобрать его и использовать против меня.
Он снимает пальто и вешает его на спинку стула.
— Если бы я хотел тебе навредить, то уже сделал бы это, глупышка, — прищурившись, говорит он, а затем смотрит на меня. — Зачем ты пришла сюда со мной? — спрашивает он. — Только честно.
Сказать ему? Сказать, что я вижу в его глазах отчаяние? Сказать, что я знаю: он чувствует, что надежды больше нет? Сказать ему, почему я так чувствую?
— Когда-то я тоже чувствовала себя потерянной, — тихо отвечаю я.
— Я не потерян, — говорит он. Его голос вдруг становится грубым и хриплым. — Я там, где и хочу быть.
— Я не это имела в виду, — отвечаю я.
— Я ориентируюсь в пространстве, — говорит Дэниел.
Он всё ещё напряжён, хотя, мне кажется, я его оскорбила.
— Я хотела помочь тебе с твоим списком, — говорю я и сжимаю губы, чтобы больше не сказать ничего обидного.
— Почему? — спрашивает он и начинает рыться в чемодане, выуживая чистые боксёры и футболку.
А затем закидывает джинсы на плечо.
Я вздыхаю. Ситуация становится всё хуже и хуже.
— Потому что могу? — пищу я.
Медленно он подходит ко мне.
— Правду, Фейт, — говорит Дэниел. — Ты надеялась показать мне свет? Чтобы спасти мою несчастную душу?
— Честно? — спрашиваю я, закусывая нижнюю губу.
Он смотрит на мой рот и облизывается.
— Нет, соври мне, — шутит он, хотя выглядит серьёзным.
— Я просто хотела, чтобы ты улыбнулся, — говорю я. — Вот и всё. — Мой голос даёт трещину. — Ты хочешь, чтобы я ушла?
Он поднимает вверх три пальца.
— Три правила, — говорит он и показывает мне один палец. — Во-первых, ты не будешь пытаться мне помочь, ладно?
Я киваю. Ведь я могу попытаться помочь ему так, что он и не заметит.
Дэниел показывает уже два пальца.
— Во-вторых, я не собираюсь отрубать какие-либо жизненно важные органы твоей анатомии. — Его взгляд медленно скользит вверх и вниз по моему телу. — Мне они нравятся в таком виде, в каком они есть. И когда ты дышишь. Серьёзно, желание изменить что-либо в тебе — тот ещё бред.
— А что «в-третьих»? — пищу я.
Дэниел показывает три пальца.
— В-третьих, — тяжело вздыхая, говорит он. — Несмотря ни на что, я не собираюсь в тебя влюбляться.