был выжить и вернуться домой, хотя бы ради сестры.
Зажав в зубах катану, он начал взбираться по останкам свивающего моста. Ослабевшая рука болела, когда он хватался за дерево. У него кружилась голова, он дрожал, но забирался все выше доска за доской.
— Уже близко! — подбадривал его Бенкей.
Задыхаясь из-за испарений в воздухе, Джек сосредоточился на лице Бенкея, дотягиваясь до последней доски. Но та не выдержала его вес.
— Поймал! — крикнул Бенкей, схватив Джека за вытянутую руку, пока он не улетел в бездну. Кряхтя, он с нечеловеческим усилием вытянул Джека из бездны. Они рухнули на землю, покрытую пеплом.
— Ты меня пугаешь, нанбан, — сказал Бенкей. — У тебя есть желание, что сильнее смерти!
Джек покачал головой.
— Просто я не боюсь смерти.
Бенкей ему не поверил.
Но это было правдой. Джек уже много раз смотрел в лицо смерти, потому уже не боялся ее. Хотя при этом умирать он не хотел. Как говорил когда-то Йори: «Олень бежит от льва не из страха, а из любви к жизни».
— ГАЙДЗИН!
Джек резко сел. На другой стороне ущелья на куске моста свисал Казуки. Райден медленно поднимал его за веревку.
Оказавшись вне бездны, Казуки яростно закричал:
— Я перекрою все дороги, все тропы. Я настрою всех ронинов против тебя. Ты никуда не сбежишь и не спрячешься. Я найду тебя и уничтожу, гайдзин, даже если это меня убьет!
— Мы избавились от них… пока что, — выдохнул Бенкей, упав под деревом.
Джек сел рядом с ним, пытаясь перевести дух. Пережив падение в бездну, они взобрались на вершину Нака-дакэ и теперь спускались по его склонам, оставляя Казуки и его банду Скорпиона искать другие пути. Решив сохранять лидерство, Джек и Бенкей не останавливались день и ночь, пока бежали по равнине. Они прошли между горами Кишима и Эбоши, а теперь шли к расщелине в западной стене впадины.
И хотя признаков погони не было, Джек не согласился с Бенкеем и покачал головой.
— Почему? — спросил Бенкей. — Они не знают, куда мы ушли.
Джек печально посмотрел на Бенкея.
— Казуки знает, что я иду в Нагасаки.
Бенкей закатил глаза.
— Тогда зачем нам бежать?
— Мы должны добраться первыми. Если я сяду на английский или голландский корабль, то спасусь.
— Будем верить, что никто не ждет тебя там, — ответил Бенкей, раскрыв сумку и вытащив два рисовых пирожка. — Я слышал, что в Нагасаки торгует много португальцев.
Джека словно ударили по лицу. Он представлял Нагасаки, как порт, словно Лондон, где было множество торговых суден со всего мира, а не корабли врага Англии. Но, если подумать, из всех экспедиций англичан только некоторые умудрялись доплыть до Дальнего Востока. А до Японии — вообще единицы, как его «Александрия». И теперь он понимал, насколько Япония закрыта от иностранцев, потому очень сложно будет найти нужный корабль.