– Отдыхайте.
Через час вернулись грузовики. У одного на прицепе полевая кухня. Повар к Игорю подошел.
– Кормить немчуру?
– Для того и приехал, начинай.
Игорь команду отдал. К кухне потянулись пленные. Игорь высмотрел гауптмана.
– Господин гауптман! В первую очередь пойдете вы и те, кто с вами в группе был.
У кого из пленных котелки были, оказались в выигрышном положении. У повара при кухне всего десяток мисок да полсотни ложек. Кормили рисовой кашей с тушенкой, давали по куску хлеба и жидкий чай без сахара. Немцы ели жадно. Видимо, в метро с питанием было плохо. Откуда-то немецкий мальчик появился. Подошел крадучись, на советских бойцов косился. Игорь пальцем поманил.
– Ком! Есть хочешь?
Мальчишка кивнул. Игорь повару сказал:
– Дай ему полную миску и хлеба.
Мальчишка, как получил, не удержался, откусил кусок хлеба, жадно съел две ложки каши, к домам пошел.
– Стой! – крикнул Игорь. – Ты куда?
– У меня мать там и две сестренки.
– Веди их сюда.
Поевших солдат усадили в грузовики. У многих выражение лица изменилось. Думали – расстреляют. А их накормили. Грузовики уехали. К кухне потянулись, пока робко, местные. Вроде прочесали все, где же они прятались? Повар каши и хлеба не жалел. Но вот черпак по дну котла заскреб.
– Все! Аллес!
Повар руками развел. Игорь спросил:
– Хлеб остался? Все отдай, по куску. Вишь, оголодали.
– Старшина, больно ты жалостливый к фрицам! А они наших кормили?
– Так они фашисты. Таким же быть хочешь? Возьми автомат, стреляй!
Повар попятился.
– Ты что, старшина? Как же я – в детей.
– А они виноваты, что Гитлер войну развязал? Что она им принесла? Голод, бомбежки, смерть близких. Сегодня они дети, а завтра народ. И о нас добрым словом вспоминать должны.
– Правильные речи, старшина!
Игорь не заметил, как подкатил «ГАЗ-67». Из него вышли лейтенант и сержант. У обоих на петлицах медицинские эмблемы, на боку – санитарные сумки. Начали раненым помощь оказывать. Некоторым записки в карман совали – этих на операционный стол. Только осмотр, фактически первичную сортировку раненых закончили, прикатили грузовики. Погрузили всех пленных, прицепили кухню. Развернулись, пыхнули бензиновым дымком и уехали. Игорь остался на площади перед входом в метро один. Со стороны центра города стрельба ожесточенная слышна, бухают артиллерийские и танковые пушки. Низко пронеслась эскадрилья штурмовиков. Надо возвращаться к своим, продолжать зачистку зданий, продвигаться вперед. А положа руку на сердце, не хотелось. Устал он воевать. Каждый день раненые, убитые, кровь, пыль и дым. Отдыха хотелось, тишины, отоспаться всласть. Для счастья человеку не много надо.